У меня, кстати, по этой градации был уровень грандмастера. Правда было мне всего десять лет, и это значило что я раз двести — двести пятьдесят употреблял зелья и еду с магией. И если к пятнадцати местным годам я ничем подобным питаться не буду то «скачусь» до уровня мастера. А к двадцати двум до подмастерья. До ученика мне уже не упасть, раньше сдохну от старости.
Я кивнул стражнику, который ждал меня у ворот. Мужик под пятьдесят, который почему-то всегда смотрел на меня с подозрением. Дальше мы продолжили путь втроём. Ну как продолжили. Тут всего метров пятьсот.
— Тогда я начинающий, — огорошил меня кабальеро через какое-то время.
Не успел я отреагировать, как нас обдала пылью кавалькада галдящих аристократов верхом на лошадях. Конечно они направлялись туда же куда и мы. И когда я уселся за стол и начал оформлять Огля, передо мной уже стоял один из этих напыщенных индюков, и нетерпеливо постукивал перстнями по столу.
— Пиши, — начал он говорить через губу, но его перебили.
— Сеньор. Этот юноша уже регистрирует меня.
Дворянин опешил от того, что его посмели перебить. Но когда он набрал воздух, за него ответил другой.
— Не жужжи, червь, а то наколю на веточку, и буду смотреть как ты извиваешься, — аристократ натурально заржал над своей шуткой, и я его узнал.
Что за непруха, я же его две недели назад регистрировал, точнее три атнивки. Ралгнад Лесрамский. Он конечно поднадоел местной страже, но все же был аристократом, пусть и другого государства. А значит и закон к нему действовал по особенному. «Особый» статус не помешал моему новому знакомцу невозмутимо ответить занозе местного правосудия.
— Сеньор, неужели вы еще не выросли из этого возраста? Я думал вам уже давно гораздо интереснее тыкать другими предметами в других живых существ, — Огль дождался когда со стороны собирающейся на зрелище публики появятся первые смешки, и продолжил, — например оружием во врагов вашего папеньки.
Понимая куда все идёт, я быстро записал данные в книгу, и нашёл нужную печать. Рискуя словить магическое истощение сделал бирку и решил что дополнительные отметки подождут. Пока офигевающий аристократ пытался осознать что кто-то посмел ему возразить, а после доставал свой меч, я начавшими трястись руками протянул бирку сопровождавшему нас стражнику, и выразительно показал глазами на Огля. Тот оказался сообразительным, и быстро направился к аристократу.
— Сэр! Нападать на охотников нельзя, сэр! Вас могут отлучить от охоты, сэр! — начал он спамить Ралгнада.
Чем магическое истощение, отличается от приближающегося магического истощения? Ну во-первых, это совершенно разные ощущения. Первое глушит тебя напрочь, и похоже на гипогликемию с гипертонией. Второе скорее мешает сосредоточиться, как будто тебя рубит вечером при условии что ты прошлую ночь не спал, ну и апатия. Убойный коктейль, ничего не хочешь и мало что соображаешь. Созерцающий робот. А во-вторых первое проходит минут за пять, но еще пару часов ты ощущаешь слабость, а второе длится до получаса. Поэтому когда я смог нормально соображать, ситуация вокруг поменялась достаточно сильно. Рядом готовилась площадка для узаконенного убийства, а вокруг кабальеро была «зона отчуждения». Почему узаконенное убийство? Ну а как еще назвать ситуацию, когда двое сражаются «на равных», но если первый убъёт второго, то максимум выплатит штраф, а вот если второй — первого, то минимум плети с кутузкой, а может и головы лишиться, прилюдно. Да еще и первый более крутой маг, из-за своих привилегий и богатства, и с оружием тренируется с детства. Некоторые небогатые аристократы таким образом вымогали деньги, а то и принуждали понравившихся девушек «спасти» брата, отца или любимого. За время проведенное в этом мире, я слышал немало таких историй, но вот свидетелем подобного становился впервые.
Люди. Ленивые, эгоистичные идиоты. Но как говорил Смерть в Санта-Хряккусе, им нужно научиться верить в маленькую ложь типа зубной феи, чтобы потом научиться верить в большую, типа чести и справедливости. В свое время я в деда мороза верил, сейчас вот в Бога верю, для кого-то тоже ложь. Поэтому не мог не попытаться остановить это безобразие. Да мне недавно исполнилось десять, что по нашим около четырнадцати, но у меня было одно важное «оружие» — информация. Поэтому я преодолел «ауру смерти» — физическое воплощение трусости, и с ходу обратился к предполагаемому трупу.
— Откупись.
— О! Малец, а ты смелей чем кажешься, — ответил мне кабальеро.
— Синьор, — невольно скопировал я манеру собеседника, — ваш противник достаточно богат, и является семнадцатилетним мастером воздуха. А значит его резерв уже сейчас вдвое больше вашего.