Майк Грейвс, местный репортер, оказался следующим, кто коснулся этого деликатного вопроса.
— Насколько я понимаю, у вас, доктор Данбери, и у вашего командира во время подготовки были некоторые проблемы. Есть ли какие-нибудь основания для этих слухов? Говорили, что его семейная жизнь несколько пострадала от того, что он был отобран, чтобы сопровождать первую американскую женщину в космос. Это правда?
— Конечно, нет. У капитана Медоуза и у меня не было никаких проблем.
Майкл рассмеялся:
— На прошлой неделе я прочитал в одном из не очень пристойных еженедельников, что жена капитана Медоуза весьма озабочена тем, что вы вместе проведете четырнадцать дней, вращаясь вокруг Земли. В этом слушке есть доля правды. Говорят, она заявила: «Я отнюдь не счастлива, что Джеральда выбрали сопровождать Джилл Данбери в космос».
Пол Типтон прочистил горло и вмешался:
— По-видимому, вы еще не информированы об изменениях, касающихся полета «Ве-неры-1». — Он еще раз прокашлялся. — У капитана Медоуза обнаружились небольшие шумы в сердце, и он заменен. В качестве командира «Венеры-1» полетит Джейк Уитни, полковник военно-воздушных сил, дублер командира «Венеры»; он прилетает сегодня попозднее из Хьюстона. Конечно, это неприятное событие перед самым вылетом, но лучше заменить команду, если возникает такая необходимость, чем сорвать такой ответственный полет, как этот.
За столом воцарилось молчание. Даже Джилл с недоверием уставилась на Пола Типтона. Ее румяные щеки побелели. Невероятно, что она узнает о таком неожиданном изменении в программе полета во время пресс-конференции, в присутствии этих хищных пираний — репортеров. Или это еще одна проверка того, как она сохраняет эмоциональный контроль над собой? Может быть, Пол Типтон хочет испытать ее реакцию на глазах у свидетелей? Она в ярости подумал а, что он мог бы предупредить ее. Когда они закончатся, эти эмоционально разрушительные игры, в которые они играют с ней? Она сжала губы в тонкую полоску и смотрела прямо перед собой, стараясь справиться с нервами и заставляя себя не думать об этом. «Думай о космосе, и ни о чем больше», — приказывала она себе и вскоре почувствовала, как мускулы ее лица слегка расслабляются.
Ее внутренний монолог прервал Майкл Грейвс:
— Для вас это потрясение, доктор Данбери? — И когда она вопросительно подняла брови, пояснил: — Смена командира…
Она поспешно мотнула головой:
— Нет.
Одно только слово. Удивлена ли она? Нет. Разъярена? Да. Она предпочла бы лететь с самим Синей Бородой, чем с Казановой космической программы полковником Джейком Уитни. Она вспомнила надпись на шкафчике Джейка в тренировочном центре НАСА: «Ромео умер, да здравствует Джейк Уитни!». Потом подумала о словах, написанных фломастером на ее шкафчике: «Венера-девственница». Два раза Джилл стирала эту надпись, но когда надпись появилась в третий раз, плюнула. Бесполезно сражаться с анонимным писакой. Надписи были на всех шкафчиках…
Инициативой вновь завладела Перл Гуд-сон.
— Вас сравнивают с покойной Амелией Эрхарт, женщиной с тягой к приключениям. Вам это льстит?
Джилл потерла пальцем переносицу:
— Я восхищаюсь Амелией Эрхарт, мисс Гудсон. Я могу понять ее желание совершить кругосветный полет.
Она хотела сказать кое-что еще, но неожиданно передумала и замолчала.
Перл продолжала:
— Вы ведь знаете, она не вернулась.
Джилл постаралась выдать этой репортерше слабую улыбку:
— Да, я знаю это.
Спустя двадцать минут Джилл стояла напротив Пола Типтона в его офисе. Они были вдвоем.
— Это было сделано втайне, Пол, — говорила она. — Это низко и подло.
Пол склонил голову.
— Прости, Джилл, это от меня не зависело. Ты знаешь, что я получаю приказы сверху. Если бы это зависело от меня, я предупредил бы тебя.
Она успела сменить тренировочный костюм на джинсы и пуловер, рукава которого были закатаны до локтей.
— Что произошло на самом деле? Неужели у Джеральда Медоуза действительно обнаружились шумы в сердце?
Пол откинулся на своем кресле, внимательно глядя на нее.
— А что ты думаешь?
Она пожала плечами.
— Я думаю, что такое вполне возможно, хотя, — она прищелкнула языком, — мало вероятно. Мне кажется, это скорее синдром ревнивой жены, чем шум в сердце.