— Если человек поляризован к внешнему миру, то он лишен ошибок, так как способен лишь созидать.
— Вон там, вдалеке появится сейчас монастырь. Твои слова, монах, будут полезны ученикам. А пока остановимся, так как ещё есть несколько скрытых смыслов не только в высказываниях, но и в явлениях.
В монастыре ждали общения с Дон Меном, но он вдруг предложил их вниманию неизвестного монаха. Однако разочарования не последовало. Они ждали в раскрытом качестве. Для таких всё на пользу. Для этого свойства зла не бывает. Как волшебство раскрытость ограждает человека от обид, чьего-то хамства, оскорблений, унижений. Она выводит его из рабства и делает свободным. Она лишает его страхов и унижений.
— Я хочу сказать вам, что в каждом высказывании, событии, явлении природы есть несколько смыслов. Все они отмечаются умом, иначе мне нечего было бы вам говорить.
— Значит, это в уме есть несколько вариантов?
— Да, само явление многозначно, но каждый получает своё от одного и того же. Древние оставили заповедь «адвайты». Зачем?
— Чтобы двойственность не повредила.
— Чтобы предупредить.
— Чтобы стремиться к единству.
— Все сказали хорошо, — продолжал монах, — за двойственностью намечается раскол единству. Но чем хорошо единство?
— Если нечто единое, то оно не реагирует на иное.
— Его нечем уязвить.
— Оно бессмертно.
— Оно и есть Бог.
— Итак, стремясь к единству, человек стремится к божественному уровню, — посмотрел на них одобрительно монах. Но против единства стоят другие свойства. Если вы говорите «добро», то тут же раскололи единство, так как при этом подразумевается «зло». Если вы говорите «высшее», то единство пострадает наличием при этом и «низшего». Какой смысл заложен в восхвалении? Предположим, я призвал вас к Высшему Пути.
— Первый смысл в унижении «низшего».
— Смысл «низшего» заложен в самом человеке, следовательно, призывая, он унижает других и себя. Это мы поняли из встреч с Дон Меном.
— В смысле «Высшее» заложен ещё стимул. Это не относится к уму, но воздействует на стимуляторы.
— Почему?
— В человеке есть потенция влечения. Она настраивает на слова «Высший Путь».
— Это второй смысл, — подтвердил монах. — Какой ещё вы видите смысл.
— Дон Мен учил, что при наличии двух точек уже можно делать отрыв к стороннему наблюдению. Так, можно сказать, что добро в смысле «добро» несёт зло. Высший Путь в смысле «Высший Путь» влечёт к деградации.
— Это и есть уже сам факт деградации, — вмешался Дон Мен, — иначе, как ты заметишь деградацию и что такое деградация?!
— Я хотел сказать, что «Высший Путь» как стимуляция противостоит Высшему Пути как призыву с восхвалением. В последнем заложены страдания от неуспехов и вожделения.
— А если будут успехи?
— Они лишь натягивают струну.
— Следует ли избегать такого смысла Высшего или добра, или истины?
— Да.
— Вот тут ты сделал оплошность, — мягко сказал Дон Мен.
— Нет хорошего, и нет плохого. Двойственность имеет своё назначение. Накапливая отрицание, человек уходит в закрытие от внешнего мира. Но что он проиграл с позиций сознания?
— Ничего, — встал с места Фан, — сознание всегда воспринимает само себя.
— А как, Фан, насчёт страданий сознания, — усмехнулся Дон Мен.
— Страдания появляются лишь в миг разрыва единства.
— Поясни этот вид смысла одной и той же темы.
— Стороннее наблюдение показывает, что когда человек поляризован к внешнему миру, то он талантлив в нем, кон тактен и свершает видоизменения в этом теле. Когда человек переходит в закрытие, то он тоже получает удовлетворённое сознание. Теперь он талантлив во внутреннем Космосе. Да, он потерял дар внешних свершений. Но не будь ослом.
— Зря ты так об осле. Осёл не страдает, как человек. Ну, продолжай.
— Я имел в виду осла как объект, наделённый свойствами ума. Я ослом не был, это по части Дон Мена.
Кто-то хихикнул при этом. Тут же настоятель прервал беседу.
— Это бесперспективный ученик, — провозгласил настоя тель. — Он поражен отрицанием. Сейчас же удалите его из монастыря. Здесь он зря теряет время своей жизни. А ты, Фан, поясни собравшимся.
— Смех начинается тогда, когда есть превосходство. В крайней ситуации не до шуток и юмора. Но превосходство приносит кого-то в жертву. Поэтому шутники жертвуют и принижают и тех, над кем смеются, и самих себя.
— Поправляю, — вмешался Дон Мен. — Нельзя оскорбить человека, если он не находится в качествах линейного мира ума. Это там есть — кто-то выше, а кто-то — недостойный. Ощущение недостойности ведёт к угнетению, если на недостоинство указал авторитет. Это же будет иметь смысл оскорбления, если указал на недостоинство неавторитетный человек. Поэтому шутник унижает самого себя.