В Арнегастхольме нас встретили своеобразно. Вроде бы и с почётом, как принято встречать правителей и наследников сопредельных владений, но подковырки и подколки тоже присутствовали. Началось с того, что прямо на пристани на нас бросилась собачья стая, причём казавшиеся дикими псы были здоровущими. Ну, драконы собак не боятся… но сам факт! А то, что предложенное кресло, при моём-то невеликом росте, оказалось заметно ниже стоящего рядом трона, точнее, конструкции, сооружённой из бивней мамонтов и рогов нарвалов, на которой восседал Ульхдаттвар? Как вести разговор на равных, когда приходится задирать голову, чтобы взглянуть собеседнику в лицо? А заздравный кубок? Поднести тощей девчонке наполненный крепким вином рог длиной в локоть! После такого и здоровый воин под стол свалится. И попробуй не выпить — оскорбление! Я, правда, не свалилась, выручила магия. Кубок опустел… а дурные предчувствия и неприятный осадок остались.
И, наконец, в ответ на привезённые дары нам тоже преподнесли нечто ценное, весомое и внушительное — живого мамонта. Это притом, что находились мы на острове, в нескольких днях хода от большой земли. И ни один капитан в здравом уме не согласится загнать к себе на корабль тянущую на семьсот пудов махину, которая неведомо как переносит качку и вообще относится к плаванью. Но тут Могучерукий не угадал — с нами был Шон, для которого открыть портал и пропихнуть туда мелочь вроде волосатого слона труда не составляло. Хотя бы затем, чтоб утереть шутникам носы.
Но шутки кончились, когда на третий день пропал Ас.
Мы смеялись, глядя, как здоровый бородатый мужик в рогатом шлеме пытается удержаться на спине необъезженного яка, пока зрители хором считают до ста. Животина, тоже рогатая и бородатая, трясла башкой, брыкалась и лягалась, подпрыгивала и козлила не хуже заправской лошади, всадник изображал испуг, зрители хохотали… и вдруг я поняла, что Аса рядом нет…
Час, когда мы с Шоном в поисках Аскани метались по огромному многолюдному Арнегастхольму, стал самым длинным в моей жизни. А чем он был для Аса, я боялась думать до сих пор. Потому что после того, как его обманом выманили и оглушили, проломив магический щит, викинги кинули Аса на алтарь чёрного бога Хашурга. И стали пытать…
Уже в последний момент, на изломе и на излёте физических и душевных сил, в изувеченном умирающем теле пробудился дракон… и мы — Шон, Лихо и я — услышали драконий зов.
Капище пряталось прямо под домом конунга, который затем и зазвал нас на Понехъёлд, чтобы, перебив сопровождающих, выдать меня за одного из сыновей и получить таким образом власть над герцогством Сайгирн. Ульхдаттвар знал о случившемся с Асом. И, хотя сам вроде и не вмешивался, прямых приказов не отдавал, но попустительствовал. Именно сводный брат Могучерукого стал палачом Аскани, именно он сотворил с ним то, что невозможно представить в жутчайших кошмарах, — «красного орла».
Страшно вспомнить, каким мы нашли Аса…
Крылья викинговского «орла» — торчащие над спиной дуги выломанных рёбер. Позвоночник искорёжен, сломан, перебит. Одно сдувшееся лёгкое розовым лоскутом лежит на спине… Ас умирал — в боли, крови, чудовищных муках… и умер бы, если б не Шон, сначала погрузивший его в стазис, а потом использовавший темпоральную магию, чтобы обратить время вспять и спасти позвоночник.
Секретное волшебство двух королевских домов Содружества и объединённые усилия до предела выложившихся сильнейших магов: Шона, Императрицы Астер, лордов Ардена и Тиану — такова была цена спасения жизни Аса.
А для меня она стала иной — лорд Арден предложил использовать редкое заклинание из арсенала эльфийского правящего дома, позволяющее принять половину повреждений и половину боли кровного родича, чтобы дать шанс Аскани выжить. Но при этом честно предупредил, что гарантий нет и погибнуть можем оба. Только выбора тоже не было — мыслимо ли оставаться в безопасности, видя, как мучается и умирает друг, и зная, что мог бы его спасти?
И тут о гарантиях уже не вспоминаешь, разные «возможно» и «вероятно» перестают существовать. Всё просто: либо «да», либо «нет».
Решение было принято без колебаний, на надрыве того страшного дня. О цене для себя я не думала — разве она важна?
Сгладить страх отчасти помогло злое удовлетворение от того, какую цену — виру за предательство и вероломство — пришлось заплатить Ульхдаттвару Могучерукому. Призванные Властелином Небес Шангарром драконы выжгли Арнегастхольм дотла. Даже не дотла — на месте людного города осталось гладкое мёртвое поле вулканического стекла… и оно останется там навсегда. Навечно.