На следующий день, когда я шла по фруктовому ряду, меня окликнул Ахид. Я купила немного фиников и уже собиралась возвращаться домой. Вечер только начинался. Солнце светило ещё довольно ярко, но как-то неохотно, а тени на булыжной мостовой постепенно перерастали своих хозяев, словно стараясь вытеснить их с площади, в шуме которой, не смолкающем от восхода до заката, уже чувствовалась вечерняя усталость.
- Ты не знаешь, когда вернётся Шаим? - просила я, угостив приятеля финиками.
- Вернётся... - усмехнулся Ахид. - Да он и не уезжал! Представляешь, я недавно видел его в Карьерном. Он меня тоже, но прикинулся, будто не заметил. По-моему, он не хотел, чтобы его видели. Я решил проследить за ним. Похоже, старик перебрался в "Эрмитаж".
- Что-о? - я от удивления едва не поперхнулась.
Это красивое название носила одна из самых грязных и дешёвых гостиниц, и в каком-то смысле оно ей подходило. Место было действительно уединённое1. Обшарпанное аляповатое здание, похожее на особняк разорившегося аристократа, стояло на самой окраине западной части города, можно даже сказать, на отшибе. Его со всех сторон окружали старые елаги - хвойные деревья с серыми узловатыми стволами и раскидистыми, низко растущими ветвями. Елаговая роща тянулась на запад, до развилки дорог. Одна из них вела к Старому Карьеру, где в прошлом веке добывали синий кварцит, а другая к заброшенному посёлку. Когда-то там жили аменеты. Сразу за посёлком раскинулось их кладбище. Я была там в начале лета. Меня всегда притягивали пустынные, заброшенные места, где всё дышало таким безнадёжным покоем, что я начинала чувствовать себя невесомой и словно бы растворяющейся в вечности.
Кладбище аменетов меня разочаровало. Оно выглядело столь уныло и однообразно, что у меня не возникло ни малейшего желания побродить там и получше его осмотреть. Да там и смотреть-то было не на что. Сплошь ровные шеренги одинаковых пятигранных памятников, многие из которых уже совершенно затерялись среди зарослей гариты. Это травянистое растение с коричневатой "метёлкой" на сухом жёлтом стебле росло повсюду, но почему-то особенно бурно на кладбищах. На каждом надгробии красовался один и тот же знак, нарисованный ярко-оранжевой краской, - пятиконечная звезда, заключённая в круг. Ни имён, ни дат. Главное - знак Владычицы, которая каждому открывает его и только его путь. Сразу за строгим и безликим кладбищем аменетов начинался хорошо знакомый мне некрополь. Город мёртвых занимал такую большую площадь, что на западной окраине Такелота к нему вела чуть ли не каждая улица, а на северо-западе он вплотную подступал к небольшой роще, за которой виднелся Старый Карьер.
В "Эрмитаже" всегда было много пустых номеров. Людям не нравилось глухое, неприветливое место, в котором находилась гостиница. Вокруг никакого жилья, только сумрачная старая роща, а дальше кладбище да заброшенный посёлок, где когда-то жили представители таинственной секты, издавна окружённой зловещим ореолом. Как знать, говорили в Такелоте, быть может, там, где аменеты проводили свои жуткие ритуалы, и впрямь открыта граница между мирами. Пойдёшь туда - и сам не заметишь, как окажешься по ту сторону...
По сути, "Эрмитаж" был мотелем, так как номера там снимали в основном парочки, которые встречались тайно и не имели средств оплатить комнату в более приличном месте.
Если Шаим перебрался в "Эрмитаж", значит, он хотел спрятаться. А слух о своём отъезде из Такелота пустил, чтобы его не искали. Чего он боялся? Вернее, кого?
Я сунула Ахиду кулёк с остатками фиников и, взглянув на солнце, помчалась в Елаги. Так назывались и окружающая "Эрмитаж" роща, и весь этот район западной окраины города. Почему Шаим, вместо того, чтобы уехать, прячется? Я сомневалась, что я вправе рассчитывать на его объяснения, и даже не была уверена, что он сейчас хочет меня видеть, но я почему-то была уверена, что ему грозит серьёзная опасность, так что спокойно отправиться домой я просто не могла.
Администратор гостиницы, тощий, беспрестанно ухмыляющийся тип неопределённого возраста, сказал, что он никогда не даёт сведения о своих постояльцах.
- Хорошо, тогда я подожду, - заявила я. - Мне очень нужно отыскать дедушку, а я точно знаю, что он поселился тут.
- Да нет здесь твоего дедушки, - мой собеседник явно начал раздражаться. - Убрался ещё вчера. По моей личной просьбе. Слишком много им тут интересуются. То полиция, то какой-то знатный господин, то какие-то нелюди... А наши постояльцы не любят, когда здесь толчётся слишком много любопытных. Тем более в полицейской форме.
Заметив, что я не на шутку встревожилась, администратор немного смягчился:
- Поищи его в посёлке аменетов. Если не боишься. Я из окна видел, как он направлялся туда. Там же навалом пустых домов. Место, конечно, нечистое, зато укромное. Кажется, он чего-то боится, но это уже не моё дело. Извини, детка, но неприятности мне не нужны. И так еле на плаву держимся...
- А что за знатный господин его искал?
- Сей господин не соизволил представиться.
- А он был... Молодой и красивый?
- Молодой. А в мужской красоте я не спец, я больше по девочкам.
- А почему вы решили, что он знатный?
- Ты прямо как следователь из ОГБ1. Манеры у него не то, что у здешних обитателей, вот и решил, что знатный. Ищешь деда - беги ищи, а у меня от твоих вопросов уже голова заболела.
Когда я оказалась в елаговой роще, Амон-Ра уже перебрался в свою вечернюю ладью. Меня пугали чёрные тени, затаившиеся за лиловыми от заката стволами деревьев. Они словно следили за мной, эти призраки грядущей ночи, которые с каждым мгновением становились всё сильней и сильней. У меня уже не в первый раз мелькнула мысль, что вечернее божество своим взглядом одухотворяет всё сущее, пробуждая к жизни всё, что только есть в видимом и скрытом от нас мирах. Атум. Совершенный бог, оживляющий мёртвых. Недаром аменеты так почитают именно заходящее солнце и его супругу - Владычицу Запада.
Над заброшенным посёлком повисла зловещая тишина. Я не сомневалась, что здесь кто-то есть. Кто-то спрятался, затаился, почуяв моё приближение. Может быть, Шаим? Наверное, он поселился в одном из этих домов. Нужна же ему была хоть какая-то крыша над головой.
Одинаковые одноэтажные домики походили на старинные хижины из исторических фильмов. Аменеты всегда жили архаически просто. Кое-где из зарослей гариты выглядывали покосившиеся изгороди. Колодезный журавль чернел на фоне багрового неба, будто сломанная виселица. Я почувствовала лёгкий озноб. Здесь пахло смертью. И даже блики заката на обшарпанных стенах домов казались мне пятнами крови.
Заметив в окне одной хижины приглушённый свет, я осторожно двинулась туда. Дверь была приоткрыта, и я на минуту воспрянула духом, увидев край хорошо мне знакомой клетчатой накидки, которую Шаим надевал в ветреную погоду. То же, что я увидела, войдя в дом, заставило меня похолодеть от ужаса. Маленькая портативная лампа освещала небольшую комнату, на полу которой среди разбросанных вещей лежали двое. Я сразу поняла, что оба мертвы. Рослый незнакомец упал на Шаима, почти закрыв его своей огромной тушей. Судя по тому, как неестественно была повёрнута голова антиквара, ему сломали шею. Наверное, Шаим всё же успел выстрелить в своего убийцу - сухая старческая рука сжимала маленький пистолет допотопного образца. А может, долговязого убил кто-то другой. Здесь явно был кто-то ещё - я это чувствовала. Возможно, он спрятался где-то поблизости, и свидетели ему ни к чему.
Стараясь не смотреть на мёртвое лицо друга, я осторожно высвободила из его коченеющих пальцев пистолет и тут увидела руку громилы - на неё как раз падал свет лампы. Я второй раз с трудом подавила вопль ужаса. Огромная ручища, покрытая короткой светлой шерстью, по строению выглядела почти как человеческая, но короткие сильные пальцы заканчивались когтями. Какие-то нелюди, сказал администратор гостиницы. Уж не такие ли нелюди приходили однажды к Шаиму? Я до сих пор помнила их странные рычащие голоса. На них были длинные плащи с капюшонами. На этом, убившем старого антиквара, тоже. Верзила лежал лицом вниз, и капюшон полностью закрывал его голову. Впрочем, мне и не хотелось видеть его лицо. Мне хотелось оказаться как можно дальше отсюда. И желание это усилилось, когда сзади послышался шорох. Хорошо, что рядом было окно, расположенное довольно низко от пола, и к тому же без рамы. Я не стала оглядываться, когда меня накрыла огромная тень. Тот, кто появился в комнате, двигался почти бесшумно. Я не знала, пришёл он с улицы или до сего момента прятался в соседней комнате - размышлять над этим не было времени. Мгновение - и я уже приземлилась по другую сторону окна. Прячась в высокой траве, я отползла от дома и укрылась за остатками деревянного забора. Я проклинала себя за то, что не надела браслет Рамзеса. Можно было связаться с Пианхой, а она бы тут же передала сообщение в полицию.