Я успела на семичасовой аэробиль до Западного космопорта и уже через десять минут приземлилась в Елагах, на остановке "Карьерный переулок". Не хотелось появляться ни возле гостиницы, ни в заброшенном посёлке, так что на кладбище я прошла окружным путём - через поросший гаритой и белым ельником пустырь.
Сильно примятая трава и поломанные кусты говорили о том, что вчера на кладбище побывал целый полицейский наряд. Возможно, был здесь и Росс Дамьен, но я почти не сомневалась, что он придёт сюда ещё. Он прошарит это кладбище метр за метром. Тем более что среди полицейского оснащения есть так называемый "обнаружитель" - прибор, притягивающий предметы, чуждые той или иной среде. Я слышала, что с ним приходится долго возиться, настраивая на каждую конкретную среду, но вряд ли для Росса это проблема. Я понятия не имела, знал ли Росс о том, что звероподобный что-то забрал у Шаима, но ведь зачем-то же он преследовал это чудовище вместе со своим напарником. И даже обыскивал убитого. В общем, я всё равно подбросила этот обломок люстры на кладбище, положив его около одной могилы - там почти не было травы, а я хотела, чтобы он по возможности бросался в глаза. Если Росс будет тут что-то искать, то пусть лучше найдёт, чем думает, будто нашли другие. Я, например. Должен же он хотя бы примерно знать, как выглядит это сокровище. Вряд ли он поймёт, что это подделка. В этом предстоит разобраться его заказчику. Я представила себе физиономию принца Сенмута, когда он обнаружит, что ему подсунули стекляшку, но сейчас меня даже это не могло развеселить. Перед глазами то и дело вставала одна и та же картина - полутёмная комната, разбросанные вещи, старик со свёрнутой шеей, похожий на мёртвую птицу, огромная когтистая лапа, выхваченная из полумрака скудным светом портативной лампы...
Я не знала, искал ли что-нибудь на кладбище Росс Дамьен и нашёл ли, если искал, но не сомневалась, что при случае он ко мне обязательно прицепится.
Я встретила его через несколько дней на рынке, когда пришла за выручкой с продажи моих работ. Он стоял возле магазина Афайяра и беседовал с кем-то из своих коллег-полицейских. Я ещё издали заметила, что он на меня смотрит. Причём как-то странно. Кроме привычной неприязни я прочла в его взгляде нечто, не поддающееся точному определению. Как будто один мой вид заставил его мысленно вернуться к трудной задаче, над которой он долго бился, но так и не сумел решить.
- Как это ты умудрилась смыться у нас из-под носа? - начал он без предисловий, когда я вышла из магазина.
Это же надо - специально меня дожидался. Приятеля его уже здесь не было.
- Ты о чём?
- Не прикидывайся, будто не понимаешь, о чём речь. И не притворяйся, что не узнала меня там, на кладбище. Я только не понимаю, чего ты испугалась? Мы же полицейские, а не бандиты. Честному человеку нечего бояться полиции. Ты прямо как сквозь землю провалилась. Как тебе это удалось?
Если бы я сама это знала.
- А кстати, что ты там вообще делала?
- Если это допрос, то ты сперва должен вызвать меня в участок, причём вместе с мамой - я же несовершеннолетняя. Но вообще-то этим делом занимается инспектор Нолан, а он уже со мной говорил.
- Похоже, тебе есть что скрывать, - прищурился Росс, - если ты рассказала не всё...
- Извини, но мне пора домой.
- И давно ты стала домоседкой? - Росс преградил мне путь. - Ещё секунду. Мне просто интересно, что ты там делала - в таком месте и в такое время?
- Искала Шаима.
- И зачем же?
- Я за него беспокоилась. Он собирался кое-куда съездить, но потом я узнала, что он никуда не уехал и поселился в Елагах. Я подумала, если он прячется, то ему, наверное, грозит опасность. Я решила, что, может быть, смогу ему чем-то помочь... Наверное, тебе это трудно понять, но он был моим другом.
- Да, - усмехнулся Росс. - Он тоже был твоим другом. И его ты тоже хотела спасти. Он был твоим очередным другом, которому пришлось поплатиться за эту дружбу своей жизнью.
Я едва сдержалась, чтобы не наброситься на этого мерзавца и не вцепиться ему в горло своими давно не стрижеными ногтями.
- Ты просто подлый гад, - сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и холодно. - Ты прекрасно знаешь, что я не виновата в смерти Шаима.
- Дитя моё, - вкрадчиво промолвил Росс. - Ты оскорбляешь офицера полиции. Если я подам жалобу, твою маму могут оштрафовать на приличную сумму. Но, разумеется, я не буду этого делать. Мне жаль твою мать. Я даже готов помолиться за неё, чтобы с ней ничего не случилось. Ведь ей приходится жить рядом с тобой. У одного старого автора есть повесть... Или рассказ? Неважно... Там героиня - вроде тебя. Дьявол в обличье хорошенькой маленькой девочки.
- Тебе надо комиксы читать. До взрослых книг ты ещё не дорос, и они на тебя плохо действуют. Просто поразительно! Сирина была такая умная, а её старший брат - круглый идиот.
- Не смей даже упоминать при мне имя моей сестры! Ты, маленькая ведьма...
- Что тут происходит? - недовольно спросил появившийся в дверях магазина мастер Гор.
Из-за его плеча удивлённо выглядывал Саид Афайяр. Похоже, мы с Россом не заметили, как перешли на повышенные тона.
- Всё в порядке, Арда? - обратился ко мне Гор.
- Со мной - да, - кивнула я. - Ещё раз до свидания.
Уходя, я слышала, как мастер сказал Гору:
- Что вы всё цепляетесь к этой девочке, сержант? Вы к ней неравнодушны?
Эти слова меня немного развеселили, но, свернув в безлюдный переулок, где с обеих сторон тянулись изгороди садовых участков, я разревелась. Сирина и Шаим погибли. Неужели действительно потому, что были моими друзьями? Ерунда! Просто Россу надо сорвать на ком-то злость. Ведь он не выполнил поручение принца. Это не я виновата в смерти Шаима, а такие, как Росс, Сенмут... А Рамзес? Нет! Такой, как он, не мог угрожать старику. Он не мог послать к нему убийц, загнать его в угол. Другое дело, что, ввязавшись в опасную игру, человек может оказаться виноватым, даже не желая причинить кому-то зло. Это я уже знала на собственном опыте. Однажды я уже доигралась. А ведь ничего плохого не хотела. Я всего лишь хотела, чтобы игра была интересной. Да, самая интересная игра как правило сопряжена с опасностью, и надо быть очень осторожным, вовлекая в свои игры других.
Вернувшись в тот вечер домой, я, не раздеваясь, свалилась на кровать и проспала почти сутки. Всю последующую неделю я спала целыми днями напролёт.
- Ничего страшного, - сказал врач, которого прислала ко мне Пианха. - Нормальная защитная реакция. После пережитого психика девочки серьёзно травмирована. Длительный сон ей сейчас полезен.
Наверное, он был прав. Небольшая стычка с Россом Дамьеном оказалась последней каплей, подточившей мои силы. Меня оставили в покое. Не донимали ни расспросами, ни нравоучениями. Только периодически уговаривали поесть. Маму не волновало то, что я пропускаю занятия. Она знала: пропусти я хоть полгода, я не отстану от школьной программы, всегда казавшейся мне до смешного лёгкой.
Общалась я в эти дни только с Басти. Двухлетняя красавица тамитка по имени Баст была последним и очень поздним отпрыском Нефры - той самой кошки, которая десять лет назад привела мою мать в храм. Десять лет... Это был и тогдашний возраст Нефры. Никто не думал, что она понесёт в восемнадцатилетнем возрасте. В её последнем помёте оказалось два котёнка. Один родился мёртвым, а второй был так слаб, что даже Пианха не надеялась его выходить. Может, потому его и поручили моим заботам. Я слышала, так иногда в больницах для бедных сваливают безнадёжного больного на неопытного врача, полагая, что всё равно конец один. Ко всеобщему удивлению, я выходила этого заморыша. И я же дала котёнку имя богини - в надежде, что магическая сила этого имени станет защитой хилому детёнышу. Баст выросла крупной и красивой кошкой, похожей на свою мать всем, за исключением характера. В отличие от спокойной, покладистой Нефры она была капризна, ревнива и очень обидчива. Ласковой она становилась, только когда мне нездоровилось или было грустно. Если мама, вернувшись домой, видела меня на кровати в обнимку с Басти, она обычно тут же начинала выяснять, что случилось. Теперь это было ясно и так. Но теперь, как и после смерти Сирины, меня не могла утешить даже Басти. Причём в последнее время создавалось впечатление, что её и саму что-то беспокоит. Просыпаясь, я чувствовала на себе её взгляд - пристальный и вопросительный. Порой мне даже казалось, что именно она посылает мне тревожные сны. Тем более что она была их постоянной участницей.