— Конечно. А ты разве против?
Я вспомнила, как кричал в подвале Бранко, как там пахло моими палёными волосами, и ответила:
— Ничуть. Это давно нужно было сделать. Но Яна я тоже понимаю.
— А я нет, — Яринка начала расхаживать туда-сюда по их уютной, в медовых тонах комнате. — Мне вот своего папашу вообще не жалко, пусть хоть на моих глазах подыхает. Какое значение в таких случаях имеют родственные связи? Разве не важнее, кем является человек? Если он мразь и подонок, то остальное уже ерунда, ведь правда?
Я пожала плечами. Мои родители были во всех отношениях прекрасными людьми, и я даже теоретически не хотела думать о том, как бы поступила на месте Яна.
Яринка перестала мерять шагами комнату и, ссутулившись, опустилась на краешек кровати.
— Знаешь, — сказала она после минуты молчания, — у нас с Янчиком отношения… ну, на равных. Как это раньше было, до Христианской Революции, когда мужчины и женщины были равны. Мы всегда все решения принимаем вместе, он не пытается мною командовать, у нас всё…
— Демократично? — подсказала я, вспомнив слова Дэна о государстве, которое он хотел бы видеть.
— Да, демократично! — подхватила Яринка. — Абсолютно. И мне это так нравилось, мы же ни разу не ссорились. А теперь он даже обсуждать ничего не хочет. Говорит, что зря мне доверился, что нужно было промолчать. А самое паршивое, что я чувствую себя виноватой! Знаю, что права, а всё равно стыдно…
Я пока ещё мало что понимала, но побоялась настырными расспросами спугнуть Яринкину откровенность, поэтому лишь заметила:
— Ян же сейчас весь психованный. Наверное, не стоит близко к сердцу принимать то, что он говорит.
— Он правду говорит, — Яринка ссутулилась ещё сильнее. — Я — единственный человек, которому он мог довериться, и я его не поддержала.
— Не поддержала в чём? — всё-таки осмелилась спросить я.
— В том, чтобы тайком отпустить Бурхаева.
Тут уже стало не до деликатности, и я подскочила на месте, как ужаленная, открыла рот.
— Что-о?! Он в своём уме?! Да если отпустить Бурхаева, он же сразу вернётся со своими дуболомами и устроит тут кровавую баню!
— Ты это понимаешь, — грустно усмехнулась Яринка. — Я это понимаю. А Ян не понимает. Он говорит, будто сумеет что-то объяснить отцу так, что тот расхочет нас убивать. Нет, ну представляешь, да?! «Папа, ты был плохим дядей, ты гадко поступал, но теперь должен стать хорошим, простить моих друзей и забыть всё, что было». И Бурхаев такой: «Да, сынок, я много думал, пока сидел в этом уютном подвале, и решил обратиться к свету».
Я не сдержалась — захихикала.
— Смешно, — так же грустно подтвердила Яринка, — вот только Ян этого не хочет понять. Он даже слушать меня не хочет. Видела, как выскочил?
Да уж, видела. Выходит, что Ян, несмотря ни на что, любит отца и не переставал любить его всё это время, пусть и старался вычеркнуть из своей жизни. Можем ли мы в таком случае полностью доверять Яну? Конечно, вслух эту мысль я не озвучила, но запомнила. Внимательно вгляделась в Яринкино лицо — а не посетили ли её те же сомнения?
Вряд ли. Яринка выглядела, несомненно, расстроенной, почти раздавленной, и, разумеется, виноватой. Но винила она только себя: ей бы и в голову не пришло обвинять в чём-то любимого. А тем более — подозревать. Да и мне лучше не торопиться с подозрениями.
— А что, Бурхаева каждый может пойти и выпустить? — я задала этот вопрос просто так, чтобы больше не слушать тягостную тишину, прекрасно понимая, что наш недруг заперт в подвале вовсе не на банальный засов, который может отодвинуть любой желающий. И Яринка это подтвердила.
— Нельзя. Но Ян знает код замка.
Теперь мне стало по-настоящему тревожно, даже мысли о родителях отошли на задний план.
— Э… я надеюсь, он сейчас пошёл не…
— Да нет, конечно! — Яринка вскочила на ноги и снова забегала по комнате. За то время, что мы не виделись, её волосы заметно отросли и теперь густой кудрявой копной ниспадали почти до талии. Я невольно залюбовалась игрой света на ярко-рыжих локонах (мне с моим мышиным ёжиком теперь только и осталось, что любоваться чужими волосами) и не сразу поняла, что говорит моя подруга.
— Ян же был уверен, что я его пойму и поддержу! Это я-то! Будто я могла забыть, как его отец надо мной в Оазисе издевался! Да я мудака лично убить готова, не то что спасать!
— Занимай очередь за мной и Бранко, — хмыкнула я.
— Вот уж не думала, что этот старый хрен встанет между нами! — Яринка в отчаянии обхватила руками голову. — Дайка, что мне делать? Бурхаева отпускать нельзя, но и доверие Яна я терять не хочу!