— Полиция!
Гомон мгновенно смолк: все, как заворожённые, уставились на дверь, из-за которой доносились голоса и шаги других пассажиров. Однако секунды шли, никакая полиция вламываться к нам не спешила, и общий гнев вот-вот обрушился бы на Игу, но тот успел опередить события.
— Полиция есть в поезде, — торопливо выкрутился он. — И, если мы будем так галдеть, она обязательно сюда нагрянет. Поэтому давайте обойдёмся без этого? Сейчас мы с Яном всё объясним.
Повисла тишина. Вопросов у всех накопилось множество, но теперь каждый почему-то ждал, когда их задаст кто-то другой.
— Вы как хотите, — заговорил наконец Белесый, — а я сяду.
Он растолкал нас широкими плечами, закинул рюкзак на верхнюю полку, а сам влез за столик к окну, где развалился, откинувшись на спинку сидения. Остальные переглянулись и последовали его примеру. Стоять остался только Ян: он прижался спиной к двери, словно ожидая нападения, и ни на кого не смотрел.
Пол качнулся, под ногами стукнули колёса. Обернувшись к окну, я увидела, как медленно поплыла назад платформа, залитая призрачно-синим светом фонарей. Вот так, я снова еду в поезде, мамочка моя, колесо судьбы вращается, каждый раз возвращая нас к чему-то уже пройденному, и я снова еду в поезде, помоги мне какой-нибудь бог, если он правда есть…
— Отдай нам документы, — вывел меня из фаталистических размышлений голос Бранко. — И билеты.
Ян, не поднимая головы, полез за пазуху, выложил на столик стопку паспортов и развёл руками:
— Билеты отдать не могу, они же электронные.
Я поймала себя на том, что очень тороплюсь выудить свой паспорт из общей кучки. Ну, здравствуй, зависимость от бумажки, без которой я какашка, как быстро ты пришла…
Какое-то время все шуршали одеждой и вжикали молниями, пряча подальше заветные книжицы, потом снова уставились на Яна.
— Начнём, пожалуй, — вместо него заговорил Ига. — Главное вам уже известно. За ужином вы выпили вина, в которое было подмешано лёгкое снотворное, и крепко уснули…
— Нет уж! — перебила его Яринка. — Не надо вот этого: «было подмешано», «выпили вина»! Говори как есть: Ян подмешал снотворное в вино и подсунул его нам! Так ведь, милый? Ты это сделал в подвале? Потому и не захотел, чтобы я шла туда с тобой?
Я думала, что Ян отмолчится, позволив ответить Иге, но он кивнул.
— Да, Яриш.
— Что? — поражённо переспросил Бранко, который единственный пока не знал о снотворном. — Зачем ты нас усыпил?
И всё тем же ровным, лишённым эмоций голосом, ни на кого не глядя, Ян рассказал.
Когда стало ясно, что Яринка в деле освобождения отца ему не помощница, Бурхаев-младший обратился к Иге, своему другу с раннего детства. Такому близкому, что однажды ради их дружбы тот уже пошёл на крайне опасное дело — помог вызволить Яринку из Оазиса, выйдя в открытое море на крохотной лодке. Но, кроме готовности помогать друзьям, Ига отличался ещё и крайней степенью авантюризма: именно поэтому он не остановился на спасении моей подруги, а остался с людьми Михаила Юрьевича творить историю государства. Не отказался он от риска и на этот раз. Подмешать снотворное в вино, которое все пригубили за ужином, было делом нехитрым. Дальше оставалось дождаться ночи, под её покровом освободить Бурхаева, вывести наверх, открыть калитку и посадить спасённого в заранее вызванное такси.
— Потом мы вместе собрали ваши паспорта, обменяли билеты в интернете, — закончил за Яна Ига, — и начали вас будить.
Воцарилась нехорошая тишина. За окнами пролетала, уносилась назад бесконечная Москва, небо на востоке уже начинало сереть.
— Зачем? — всё тем же ошарашенным голосом озвучил Бранко висящий в воздухе вопрос. — Зачем вы так сделали?
— Это мой отец, — просто ответил Ян.
— А это мой друг, — почти весело добавил Ига и обезоруживающе улыбнулся. — Ну вот. Всё. Теперь делайте с нами что хотите.
— Выбросить их на ходу? — предложил Белесый после краткого молчания.
— Давайте, — согласился Бранко, — только аккуратно, чтобы ноги не переломали. Пусть на этих ногах идут назад, спасают Юрьича и остальных. Ян, ты же идиотом вроде не был, неужели не понимаешь, что сделает твой отец со всеми вашими, до кого сумеет добраться?
— Мне вот ещё интересно, — добавила Яринка, глядя на Яна, как на чужого человека. — Что бы вы стали делать, если бы не смогли нас разбудить? Если бы снотворное подействовало слишком сильно?
— Не подействовало бы, — качнул опущенной головой Ян. — Я долго выбирал такое, чтобы не навредило вам и не усыпило слишком сильно. Оно вообще не должно усыплять, оно только углубляет естественный сон человека, делает его крепче. Это было нужно, чтобы никто случайно не проснулся, пока я не выведу отца. И чтобы паспорта с билетами у вас забрать…