На следующий день мы пересекли Урал. Седые уральские горы, тоннели — красота! Прильнув к окну, я смотрел на совершенно новые для меня места. Вот ты какой, Урал-батюшка… Какая же у нас страна огромная! А нам еще ехать и ехать.
Проезжали город Казань. Темно, освещенные улицы, машины. Люди живут своей жизнью, им невдомек, что мы едем служить на целых два года. Остановка в Казани была недолгой. Поезд тронулся без предупреждений, толпа бросилась в тамбур и в спешке я даже потерял свой тапок.
Через три дня после отъезда из Барнаула мы были в Москве. В столице, как и многие мои товарищи, я оказался впервые. Наша команда выглядела достаточно странно: многие были одеты в старую одежду, некоторые были в фуфайках, на спинах которых красовались надписи «Сибирь», «Барнаул — столица мира» и т. д.
В то декабрьское утро 1987 года на эту процессию в метро с изумлением смотрели многие москвичи. Хотя, наверное, их этим не удивишь, и какое им дело до парней из далекого Алтайского края? Некоторые, возможно, прочитав эти надписи, представили себе Крайний Север, 40 градусов мороза, — как они там живут?! И уже другие мысли у москвича, спешащего по своим делам. Москву ничем не удивишь, видела и не то.
Столица поразила меня своим особенным воздухом, бесснежными улицами и многочисленными воронами, важно расхаживающими около Киевского вокзала.
Целый день мы практически безвылазно просидели в здании железнодорожного вокзала. Написал родителям письмо. Мол, все хорошо, привет из столицы нашей родины! Вечером того же дня мы отбыли из Москвы на Украину. В купе звучала музыка популярной в то время группы «Джой», за окном проносились новые пейзажи, и даже не верилось, что скоро в корне изменится вся жизнь.
К месту моей службы — городу Могилёв-Подольский Винницкой области мы прибыли поздним вечером 5 декабря 1987 года. Было тепло, когда у нас дома уже «заворачивали» тридцатиградусные морозы.
Новобранцев посадили в грузовые автомобили и повезли по ночному городу. Мы часто мыслим стереотипами — нашей ассоциацией с местными жителями были бендеровцы.
Украина делится на западную и восточную. В Восточной Украине проживали и проживают в основном русские люди, считающие Россию своей родиной. В годы войны восточные украинцы воевали всеми силами с немцами, внося свой вклад в общую победу над врагом. И вера на востоке Украины — наша, православная, в отличие от Западной, где христианство имеет униатский характер (сближение с католицизмом).
Западная Украина всегда тяготела к западным европейским странам. Эта территория в разное время принадлежала то Польше, то Австро-Венгрии. В годы Второй мировой войны украинские националисты воевали против Советской Армии, люто ненавидя всё русское, советское. После освобождения Украины от немецко-фашистских войск в Западной Украине еще долго шла партизанская война против советской армии. Украинских националистов возглавлял Степан Бендера, и часто всех жителей Западной Украины называли бендеровцами.
Как, впрочем, и украинцы, услышав, что ты из Сибири, расспрашивали о бескрайней тайге, снегах, медведях, бродящих по улицам сибирских городов и поселков.
В темноте проезжали какие-то мосты, мимо пролетали темные силуэты зданий, делая всё это чем-то фантастическим, нереальным.
Разместили всех в войсковом клубе, бывшей церкви. Всю ночь я практически не спал. Кто-то бренчал на гитаре, и неизвестный сержант, проходя мимо новоявленных музыкантов, таинственно бросил — играйте, пока есть возможность. На вопрос «а что, после нельзя будет даже на гитаре играть?» — лишь улыбался.
Войсковая часть, где нам предстояло служить, значилась как в/ч 94 036, этот адрес следовало указывать в письмах.
Городок, где мне предстояло прожить ближайшие полгода, был небольшой, находился на юго-западе Украине, на самой границе с Молдавией. Он тянулся вдоль реки Днестр и по небольшим возвышенностям.
Утром нас построили и отправили на основную базу, находившуюся в пяти километрах от клуба. Прибыв туда, опять построили на плацу, произвольно разделив на шесть частей. Те, кто шел впереди, попали в первую роту, последние — в шестую. Я находился в середине строя и распределен был в третью роту. Рота наша состояла из четырех взводов. В каждом взводе было около 30 солдат. Каждый взвод состоял из отделений. Мне посчастливилось служить в 34-м взводе (цифра 3 означала принадлежность к 3-й роте, а последняя цифра — к 4-му взводу). В этой учебной части я прослужил полгода, после ее окончания летом 1988 года был откомандирован в другое место службы.