Кажется невозможным, чтобы все эти события могли втиснуться в такой короткий период времени. Прежде всего, король Венгрии Бела III не стал бы так торопиться выдать свою дочь за только что оперившегося узурпатора в Константинополе. По меньшей мере, он подождал бы, пока не будет разгромлена мощная норманнская армия, прежде чем соглашаться на этот брак; приданым была значительная территория, с которой Бела не расстался бы так легко. Вероятно, произошел обмен несколькими посольствами, каждому из которых требовалось время, чтобы добраться из Венгрии в Константинополь, получить прием и вернуться обратно. Введение налога для оплаты свадебных расходов не могло произойти в спешке, и недовольство этим налогом не могло бы распространиться так быстро среди разбросанного по территории империи сельского населения. Никита подчеркивает трудность, с которой столкнулись Петр и Асень при завоевании сторонников: они были вынуждены прибегнуть к замысловатой, требующей времени уловке. Военные походы Иоанна Дуки и Иоанна Кантакузина не были туристическими походами с одной ночевкой. Короче говоря, в Средние века условия транспорта, связи и военной мобильности не позволили бы, чтобы все эти события произошли в столь короткий период, выделенный им в хронологии Дуйчева.
Более точную датировку мятежа Враны можно получить из анализа передвижений Конрада Монферратского. Никита Хониат и западные хронисты едины в мнении, что за очень короткий отрезок времени он прибыл из Италии, женился на Феодоре Ангелине, разгромил Врану и уехал в Святую землю. Даты его отъезда из Италии и прибытия в Палестину имеют решающее значение. В последний раз местонахождение Конрада подтверждено в Италии в марте 1187 г., когда в Асти он был свидетелем продажи долины Стуры будущему императору Генриху VI; вероятно, вскоре после этого он отбыл в Константинополь. По сообщению Никиты Хониата, в скором времени после заключения брака начался мятеж Враны, а Конрад способствовал его разгрому. Вероятно, он покинул Константинополь в конце июня, так как его корабль появился у Акко на третий день после его захвата мусульманами. Так как город был взят 10 июля, Конрад достиг его 12-го или 13-го числа.
Очевидные даты прибытия и отъезда Конрада Монферратского определяют время мятежа Враны как апрель – июнь 1187 г. Все события, произошедшие до него, легко умещаются в отрезок времени с 12 сентября 1185 г. по апрель 1187 г. Не имеет смысла датировать валахо-болгарское восстание ранее лета 1186 г.; а два первых военных похода против бунтовщиков тогда попадают на осень того года. Когда после свержения Исаака Никита Хониат писал эту часть своей истории, он неправильно указал время солнечного затмения. Это замечание не должно вызывать удивление, так как он часто ошибается в датах.
2. Дата приезда принца Алексея на Запад
Для понимания Четвертого крестового похода момент появления принца Алексея в Италии имеет важное значение. Приехал ли он в 1202 г., когда крестоносцы собирались в Венеции? Или он прибыл в 1201 г., когда планы крестового похода еще обсуждались? Один аспект «отклонения от маршрута» обращает нас к решению этого вопроса. Моей целью является не проводить критический обзор всех известных фактов, узнать о которых читатель может в трудах Эдмонда Фараля, Генри Грегуара и Дж. Фолды, а добавить новые штрихи к подходу, который привлек мое внимание.
Никита Хониат пишет, что бегство принца Алексея из императорской армии произошло в начале войны Алексея III с мятежниками Хрисосом и Камицей. Когда же состоялся этот военный поход? Ответить на этот вопрос помогут несколько византийских речей.
Этот военный поход явно состоялся осенью или зимой. В своей речи к Стрифну в Афинах Михаил Хониат заявляет, что император, идущий в Европу, чтобы подавить мятеж, «превращает зиму в весну»; он пространно говорит о согревающих лучах его присутствия (эта фигура речи необычна у Михаила). Никифор Хрисоберг, говоря о возвращении императора в Константинополь, независимо от Михаила развивает похожую тему. Используя длинную метафору, он заявляет, что солнце (то есть император) ушло на юг за зимой (то есть в Фессалию), а теперь вернулось, принеся с собой, подобно весне, военные трофеи. Такое сходство мышления могло возникнуть только ввиду необычных обстоятельств зимней кампании.