Алла Львовна Ястребицкая
Западная Европа XI—XIII веков. Эпоха, быт, костюм
Эта книга — о классическом периоде европейского средневековья.
Уже само название "средние века" содержит в себе элемент пренебрежительности. Оно подразумевает, что в истории Европы были два "светлых" периода — античность и новое время, между которыми лежит провал, "ненастоящее" или "темное" время, средние века. Давным-давно укоренилось представление, что средние века — период застоя, и термин "средневековье" стал синонимом мрачного и реакционного. Но справедливо ли такое суждение?
Под средними веками современная историческая наука понимает большую историческую эпоху. Она не установилась в один день и не окончилась в один день, и нет ничего удивительного, что ее хронологические грани представляются размытыми, неопределенными. Ее начинают обычно с условной даты — с падения Западной Римской империи в 476 году, хотя это событие, смещение последнего западноримского императора Ромула-Августула и отсылка его императорских инсигний в столицу Восточной империи, в Константинополь, не было воспринято современниками как факт первостепенной важности, да и на самом деле не было таковым. Может быть, более правильным было бы проводить хронологическую границу между античностью и средневековьем где-то в конце VI или в начале VII столетия, после вторжения лангобардов в Италию и окончательного упадка последних очагов римской городской жизни. Концом средних веков принято считать английскую буржуазную революцию середины XVII века, но уже последние века перед ней, окрашенные печатью Возрождения и великих географических открытий, носят совершенно особые, далеко не средневековые черты.
Средневековье — время господства феодального способа производства. Античный город пришел в упадок, и средневековье исходило из деревни. В раннее средневековье аграрная стихия господствует повсеместно и лишь кое-где существуют скудные, полуразрушенные подобия городских центров. Поместье, где господин с помощью труда зависимых людей удовлетворяет большую часть своих материальных потребностей; монастырь, отличающийся от обычного поместья лишь тем, что его хозяин — "коллективный сеньор" и что здесь время от времени встречаются грамотные люди, способные переписать книгу и имеющие для этого достаточный досуг; королевский двор, который переезжает с места на место и который организует свою жизнь и управление опять же по образцу обычного поместья, — таковы основные общественные формы существования раннесредневекового общества. С X—XI веков в этот аграрный мир вторгается новый элемент — город. На первых порах город остается в административном и политическом подчинении у деревни-поместья, в идеологическом — у монастыря; хозяйственная и социальная жизнь раннесредневекового города пронизана феодальными принципами, и господствующая верхушка горожан стремится подражать сеньорам. И все-таки город постепенно подтачивает основы средневековья, сам мало-помалу преобразуясь и преобразуя своих "противников" — феодальных сеньоров. В ожесточенной борьбе между крестьянами и феодалами, между городами и сеньорами, между различными группировками внутри феодальной знати, между носителями централизации и сепаратизма надвигался конец средневековья.
Это была эпоха со своими особыми социальными отношениями и особой культурой. Она оставила нам огромное политико-культурное наследие: именно в средние века рамки Европы были раздвинуты и началась полоса географических открытий; было создано понятие сословной чести и рыцарского служения даме; появились представительные учреждения.
Благодаря успехам отечественной медиевистики, мы теперь хорошо представляем себе социальную и хозяйственную историю западноевропейского средневековья. Знаем и об организации хозяйства в феодальном поместье, и об устройстве городских ремесленных корпораций, о формах эксплуатации крестьянства и о формах его классовой борьбы. Многочисленные специальные исследования воссоздают картины крупнейших общественных и социальных движений средневековья и события политической истории.
И в то же время наш читатель очень мало знает о быте и повседневной жизни людей той эпохи. А вместе с тем "темному" средневековью мы обязаны не меньшим количеством изобретений, чем "просвещенной" античности. Именно к классическому средневековью восходит изобретение пуговицы и очков, основных элементов современного костюма (брюк, юбки); именно в эту эпоху научились ходить под парусом против ветра и надели хомут на вола (что коренным образом изменило систему упряжи), освоили стойловое содержание скота и стали применять удобрения; научились играть в футбол и изготовлять спирт.
В этой книге речь пойдет о повседневной жизни средневекового человека, окружающем его быте: о жилище, городском и сельском, о мебели, утвари, пище, одежде; о том, как все это добывалось, изготовлялось, перевозилось по суше и по морю; о сельском хозяйстве, ремесленной технике, транспорте; о санитарии и гигиене, болезнях и эпидемиях, представлениях об устройстве человеческого организма и медицинской помощи.
Но предметы быта не существовали сами по себе — окружающая общественная среда накладывала на них отпечаток, определяя их специфику. Взаимообусловленность общества и его быта находила выражение в особенностях жизненного уклада крестьян, горожан, феодалов и духовенства. Именно с социальных позиций рассматривается в книге облик средневекового города, феодального замка и феодальной деревни, средневекового монастыря.
Предметы быта — от жилища до костюма — несли тогда на себе не только печать их социальной принадлежности, но и идеологических и социально-психологических представлений эпохи. В деталях повседневного существования отражались подчас самые высокие идеи и образы, относящиеся к сфере времени и пространства, к космогонии и исторической мысли, к изобразительному искусству и поэзии.
Вот почему не будет ни странным, ни противоречивым, если мы начнем свой рассказ с высот отвлеченных идей, с времени и пространства, и постепенно спустимся к самым будничным феноменам быта.
Анализ предметного мира поможет глубже понять культуру и изобразительное искусство европейского средневековья.
Глава 1. Мир, в котором жили
Человеческое общество находится в постоянном движении, изменении и развитии, и каждой эпохе всемирной истории присуща своя исторически обусловленная картина мира. Как же осознавали и воспринимали мир люди средневековья? Одной из черт, наиболее полно отражающих мироощущение эпохи, является представление о времени. Казалось бы, что может быть неизменнее и однозначнее этого понятия. В современном его восприятии время бесконечно и необратимо, оно мыслится как абстракция, как априорное понятие, скрывающее за собой объективную реальность, существующую в природе вне и помимо людей и их деятельности. Мы четко разграничиваем прошедшее, настоящее и будущее. Умеем хорошо измерять время с помощью совершенных технических устройств. Современному общественному сознанию, наконец, в высшей степени присуще ощущение ценности времени, стремительности его течения. Но подобные представления о времени — достояние общества технически высокоразвитого, они имеют мало общего с тем, как переживалось и воспринималось время людьми других исторических эпох, людьми так называемого аграрного общества, а ведь именно таким и являлось средневековье наряду с первобытным миром и античностью.
Современному человеку, привыкшему жить, "не сводя глаз с часов", трудно представить себе ту далекую эпоху, когда часы (солнечные, водяные, песочные или механические) были редкостью, когда о движении дня и ночи человеку напоминали жаворонок и соловей, звезды и заря, цвет неба и ветер с гор, раскрывающиеся и смыкающиеся чашечки цветов — напоминали, конечно, довольно неопределенно, как мы бы теперь сказали, с большим приближением.