«Я мыслю» должно иметь силу сопровождения всех моих образов, ибо, если бы это было иначе, во мне было бы представлено нечто, что не поддается осмысливанию. Другими словами, либо образ был бы невозможен, либо образ — по крайней мере, для меня — ничтожен. Если образ, данный до всякой мысли, называется интуицией, то любое множество интуиций войдет в необходимую связь с «я мыслю» в том же субъекте, в котором найдено это множество. Однако сам образ — я мыслю — есть действие спонтанности, которую нельзя причислять к чувственности. Я называю ее чистой апперцепцией, чтобы отделить от эмпирической, а также от изначальной апперцепции, которая есть самосознание, продуцирующее образ «я мыслю», который должен сопровождать все другие, и он — один и тот же в любом сознании — не нуждается в сопровождении в свою очередь никаким другим образом. Единство, характерное для него, я называю трансцендентальным единством самосознания, чтобы обозначить возможность априорного познания, основанного на нем. В самом деле, различные образы, данные в определенной интуиции, не были бы моими образами, если они не принадлежат единому самосознанию. Это означает, что в качестве моих образов (даже если я не осознаю этого) они должны соответствовать одному условию, благодаря которому могут сосуществовать в некоем универсальном самосознании, ибо, в противном случае, не смогли бы принадлежать мне. Из такой первоначальной конъюнкции можно извлечь много следствий.
Конъюнкции нет в объектах, ее нельзя извлечь из последних путем ощущений, чтобы затем зачислить в рассудок. Это интеллектуальная работа, и она, со своей стороны, есть не что иное, как способность априорно соединять, чтобы свести к единству апперцепции множество данных образов. Таков высший принцип всего человеческого познания.
Согласно трансцендентальной эстетике, высший принцип возможности любой интуиции — в отношении к чувственности — таков: все множество интуиций подчинено формальным условиям пространства и времени. Высший принцип самой возможности — относительно рассудка — таков: все множество интуиций подчинено условиям изначального синтетического единства апперцепции. Все образы интуиции подчинены первому принципу, поскольку они даны, и подчиняются второму, поскольку могут быть связаны единым сознанием. В самом деле, если б было иначе, то ничего нельзя было ни знать, ни усваивать, ибо данные образы не имели бы ничего общего с действием апперцепции «я мыслю», следовательно, не слились бы в едином сознании. Интеллект — если говорить вообще — есть способность познания. Эти познания сосуществуют в определенном отношении к образам, данным вместе с объектом. Однако объект есть то, в понятии чего унифицируется множество данной интуиции. Со своей стороны любая унификация образов требует единства сознания, которое определяет отношение образов к объекту, и следовательно, их объективную ценность. Значит, только это единство делает таковые образы познаниями, и именно на нем основывается самая возможность интеллекта.
Трансцендентальное единство апперцепции есть единство, в котором множество, данное в интуиции, унифицируется в понятии объекта. Именно поэтому оно называется объективным, и как таковое должно быть отделено от субъективного единства сознания, которое есть определение внутреннего чувства, в котором разнообразие интуиции дано эмпирическим образом, в виду вышеупомянутой конъюнкции. То, что я могу эмпирически осознавать это многообразие — одновременно или последовательно — зависит от обстоятельств или эмпирических условий. Поэтому эмпирическое единство сознания, благодаря взаимосвязи образов, относится к видимому. Чистая же форма интуиции во времени — понятая просто как интуиция вообще она включает в себя данное множество — подчинена изначальному единству сознания посредством необходимого отношения разнообразия интуиции к уникальному «я мыслю», следовательно, благодаря чистому синтезу интеллекта, априорному эмпирическому синтезу. Только это единство имеет объективную ценность, в то время как эмпирическое единство апперцепции — которая происходит из первой в определенных условиях in concreto — имеет только субъективную ценность. Если одно соединяет образ определенного слова с вещью, то другое его соединяет с другой, так в том, что относится к эмпирическим данным, единство сознания не необходимо и не универсально.