Однако это не все. Едва ли не самым тяжким наследием неадекватной трактовки Марксовых идей стали авторитарные практики. В централизованной экономической системе государство — производитель и дистрибьютер товаров и услуг — обязует потребителей приобретать товары по установленным им же ценам, соответствующим якобы себестоимости продукции. В таком обществе у потребителя нет (и не должно быть) никакого выбора, а цена товара не зависит от покупательского спроса, зато произвол чиновников ничем не сдерживается. «Диктатурой над потребностями» назвала Агнес Геллер такую модель общества, где цена человеческой жизни и достоинства ничтожно мала.
ЧАСТЬ 4. ВЕЛИКИЕ НИСПРОВЕРГАТЕЛИ ГЕГЕЛЕВСКОЙ СИСТЕМЫ: ГЕРБАРТ, ТРЕНДЕЛЕНБУРГ, ШОПЕНГАУЭР, КЬЕРКЕГОР
Гегель — ставленник властей предержащих, бездушный, отвратительный, безграмотный шарлатан, верх смелости которого — кропать несусветный бред и галиматью.
Ай да Гегель! Как тут обойтись без гомеровского языка. Сколько раз заставил он похохотать богов! Жалкий профессоришка, ему привиделось, будто он открыл необходимость всякой вещи...
Глава 5. Великие ниспровергатели гегелевской системы
1. РЕАЛИЗМ ИОГАННА ФРИДРИХА ГЕРБАРТА
Иоганн Фридрих Гербарт (1776—1841)
1.1. Задача философии
Триумф идеализма время от времени нарушали голоса несогласных. Кьеркегор рассмотрел гегельянство с религиозных позиций. Неспособность системы объяснить жизнь, свободный выбор, тревогу и отчаяние индивидуума вместе с претензией редуцировать все к понятию философ назвал смехотворными. Существование реального человека нельзя свести к «понятийному существованию».
Как можно, подбросил масла в огонь Шопенгауэр, всю историю упрятать в клетку категорий, если слепая и иррациональная «Воля», а вовсе не «Разум» правит историей и жизнью людей? Жизнь — страдание, история — слепой случай, прогресс — иллюзия. Всякий финализм и всякая форма оптимизма безосновательны, ибо судьба трагична. Однако Гербарт сумел решительно и компетентно противопоставить гегельянству как системе свою систему реализма.
Иоганн Фридрих Гербарт родился в Ольденбурге в 1776 г. Ученик Фихте в Йене, он достаточно быстро продемонстрировал свое несогласие с фихтеанской концепцией «Я». Начиная с 1808 г., Гербарт преподавал философию и психологию в Кенигсбергском университете, а после смерти Гегеля хотел занять его кафедру. Но переезд в Берлин не состоялся, и с 1833 г. и до самой своей смерти (в 1841 г.) философ работал в Геттингенском университете. Из множества сочинений Гербарта наиболее известны следующие: «Всеобщая практическая философия» (1808), «Введение в философию» (1813), «Психология как наука» (1825), «Общая метафизика» (1828—1829). Под влиянием швейцарского педагога Энрико Песталоцци (1746—1827) Гербарт занялся педагогикой. «Общая педагогика» (1806) и «Набросок лекций по педагогике» (1835) в немалой степени повлияли на теорию и практику воспитания не только в Германии, но и за ее пределами.
Гербарт начал с тезиса, что предмет философии как науки — реальность, независимая от Я. Частные науки призваны собрать и обобщить наблюдаемые данные в их взаимоотношении. Но каков же специфически философский подход к реальности? Цель философии, по Гербарту, — познать истинную реальность. Именно поэтому философия — метафизична. Цель достижима путем разработки понятий, анализа фундаментальных понятий, которые структурируют наш опыт реальности. «У метафизики нет другой цели, как сделать понятными понятия, рождающиеся в опыте». Нетрудно показать, что наш опыт полон противоречий, он дает не саму реальность, а только ее видимость. Все-таки опыт свидетельствует о реальности, и в самом деле, видимость — всегда видимость чего-то, ничто не может иметь видимости.
Очевидно, что сомнение, считал Гербарт, — исходный момент философии, отсюда и споры по поводу видимой реальности. Потрясение сомнением отделяет случайное от необходимого, от данного мы идем к мысленно искомому. Каким образом возможен прорыв к сознанию другого? Как найти прочную основу для определения чужих переживаний? Есть ли гарантии того, что наши ощущения и восприятия достигают реальности? Эти сомнения питают дух, от них невозможно скрыться. Мы обязаны их преодолеть и разрешить. Это задача философии, наиболее важная часть которой — логика. Именно логика заставляет вычесть все психологическое, указывая, что значимы лишь формы возможного соединения мыслимого, то, что само мыслимое допускает по своему качеству.