Вопрос об «интервале покоя» вырастает на почве концепции локального движения, составляющей специфическую черту аристотелианской физики, и его постановку и обсуждение уже нельзя понять вне контекста средневековой науки. Мы опять сталкиваемся с задачей интерпретации и реконструкции самого верхнего, концептуального «этажа» научного знания.
Очевидно, что теоретические конструкции не допускают столь же непосредственного переноса из одной «системы координат» в другую, как это имеет место в отношении, более частных результатов. Однако в реальной истории науки перенос теоретических принципов все же происходил — правда, сопровождаясь трансформацией последних, часто весьма радикальной. Свидетельством такого рода переноса является факт преемственности в развитии науки.
Преемственность в науке обеспечивается не только (и не столько) за счет накопления конкретных результатов; одним из главных факторов научного прогресса является то обстоятельство, что новые проблемы и гипотезы формулируются не на пустом месте, а на базе уже имеющихся концепций, с целью либо их подтверждения и дальнейшего развития, либо, напротив, их опровержения. Основная задача историко-научного исследования в том и состоит, чтобы оживить и воспроизвести уже забытые, отброшенные в процессе поступательного развития науки ходы мысли. Но вопрос заключается в том, как это сделать.
Для того чтобы понять прошлое, его надо соотнести с настоящим — с тем, что нас сегодня волнует и заботит, с нашими собственными проблемами. Проблемы науки прошлого будут понятны для нас лишь в той мере, в какой мы сможем перекинуть мостик между ними и современной наукой, когда они предстанут не только в виде фактов истории науки (имеющих чисто исторический, не затрагивающий нашего реального существования интерес), но и в виде формулировки (пусть на непривычном языке) тех задач и предположений, которые имеют непосредственное отношение к предметам, занимающим нас самих в настоящее время.
Поэтому вполне оправданным кажется кумулятивистский подход к истории науки, когда наука прошлого рассматривается сквозь призму современных проблем. Классическую формулировку кумулятивистской концепции применительно к задачам исследования средневековой науки мы находим в работе М. Кладжета «Наука механики в средние века»: «…признание важной роли механики в период нового времени не означает, что только в зрелых трудах по механике, относящихся к семнадцатому веку, следует искать начало науки нового времени. Для историка науки это очевидный факт, что Физические понятия Галилея и Декарта и даже понятия Ньютона, как представляется, весьма радикальные, во многих отношениях были обусловлены древней и средневековой ученостью, которые были живы в период нового времени. Таким образом, всякий, кто честно интересуется непомерно сложным историческим процессом образования современной науки, должен детально изучить зародышевые понятия предшествующих периодов. Такое изучение позволило бы до известной степени проникнуть в то, как протонаучная теория критиковалась и исправлялась, пока она не перестала быть связным целым. Оно показало бы также, что те самые пункты, которые были объектом критики старой системы, стали исходными пунктами новой. Короче, оно показало бы, как средневековая механика — в основном аристотелианская, с некоторыми следами архимедовского характера, — постоянно модифицировалась до того пункта, где она была серьезно подорвана, так что потребовалась новая система механики, — и именно галилеево-ньютонова система семнадцатого века удовлетворяла этим требованиям» [82, XIX].