Яким подошел и накрыл медвежьей шкурой.
— Успокойся, Егор, все закончилось.
— Я сейчас… уже сейчас… успокоюсь…
Яким ушел и вернулся с флягой меда. Открыл, напоил Георгия. Тому вроде полегчало. Сотник сел, завернувшись в шкуру.
— Так где же ты был? — спросил купец.
— Считай, у тархана в застенках.
Яким проглотил следующую фразу и сделал большой глоток из фляги.
Хмурый
Хмурый уже несколько месяцев был на заставе. Каждый день он вглядывался в степь в надежде увидеть взметнувшуюся от копыт пыль. Но не видел.
Он хотел отправиться в Орду вместе со своей сотней, однако в тот момент, когда Георгий вынужден был срочно выступать, находился в дальнем дозоре и не успел вернуться к походу. Тогда Хмурый напросился на заставу, чтобы первым встретить своих.
Его очерствевшее от войны сердце болело оттого, что там, на чужбине, кому-то могла понадобиться его помощь, а Хмурого рядом не было. А еще он переживал за сотника. В каждом походе Хмурый был его незримой тенью, был готов прикрыть спину и даже отдать свою жизнь за Георгия. А сейчас сотник был далеко. Конечно, и раньше случалось, что они получали разные приказы. У Хмурого в сотне было особое положение — он был лучшим разведчиком, поэтому часто выполнял особые поручения князя.
Утешало только одно — рядом с сотником был Семён. Хмурый сошелся с ним на почве игры в кости — баловался иногда. Правда, хитрый Семён все время жульничал. Но все равно Хмурый испытывал к бывшему атаману разбойников уважение и доверие.
И вот несколько дней назад выяснилось, что Семён вернулся со своим десятком без сотника. Тот отослал его с письмом к князю вместе с русскими купцами, возвращавшимися домой.
Весть об этом принес на заставу один из воев, приехавших из Холма.
Хмурый молча собрался и уехал в степь. Никто его не останавливал. Он, как разведчик, пользовался полной свободой.
Хотя он углубился далеко в сторону Орды, только один раз ему показалось, что он видит всадников, но он не был уверен. Во всяком случае это были не русичи. Своих он узнал бы и за версту.
Из-за того, что он отсутствовал уже долго, Хмурый вынужден был вернуться. И вот сейчас, только что расседлав лошадь, он поднялся на дозорную башню и стоял, в сотый раз окидывая мрачным взглядом степь.
Вдруг вдали показалось облачко пыли. Это был приближающийся отряд конников. Сердце Хмурого замерло. Он ждал, пока облако рассеется и можно будет разглядеть детали. Секунды тянулись бесконечно долго.
— Смотри, Хмурый, там люди вдали, — дозорный наконец заметил приближающийся отряд.
До того, как Хмурый смог разглядеть подробно, чуть дальше первого показалось второе облачко.
Это могло означать только одно — первый отряд преследовали.
Хмурый до боли щурил воспаленные от проведенных в степи бессонных ночей глаза, но не мог ничего толком разглядеть, всадники еще были очень далеко.
Наконец отряд приблизился настолько, что можно было разглядеть русские доспехи и вооружение.
— Лучники, на стену! — закричал Хмурый. — Откройте ворота!
Дозорный уже погромыхал вниз доложить по всей форме.
Русских преследовал большой отряд степняков. Было видно, что скачка продолжается давно. Кони устали и шли из последних сил. К тому же степняки на ходу били стрелами. Русичи отвечали, но при такой бешеной скачке о точности стрельбы не могло быть и речи.
— Дайте мне лук! — закричал Хмурый.
Он выбрал себе цель — одного из степняков, скачущего ближе всех. Он был крупным и рослым, что тоже немного упрощало задачу.
— Держи! — крикнули снизу.
Хмурый поймал лук, а потом колчан со стрелами.
— Не пытайтесь повторить, подождите пока подъедут ближе, — крикнул он лучникам.
Сам он тщательно прицелился. Когда-то очень давно, еще ребенком, его научили прицельно бить из лука на большие расстояния, и сейчас он собирался продемонстрировать свое умение.
Звон тетивы — и упитанный степняк покатился по земле.
Хмурый перевел дыхание. Получилось.
Он взял новую стрелу.
Еще несколько степняков окончили свой стремительный бег со стрелой в груди. Но их оставалось еще очень много.
Послышался дребезжащий звук — лучники сделали первый выстрел.
Далеко не каждая стрела нашла свою цель — расстояние все еще было большим.
Заскрипели створки ворот. Навстречу русичам выезжала подмога.
Справа показался еще один отряд степняков. Теперь было понятно, почему русичи не завязывали бой.