Кто спланировал эту гениальную ловушку? Несомненно, не Амир-бек. Это должен быть человек по меньшей мере незаурядный.
Кто так много знает о привычках князя, о его сердечной привязанности к жене? Это не может быть мятежный боярин. Повет раскрыт полностью. Юный Борислав наконец сделал свой выбор и покаялся перед князем. С его помощью Даниил, князь Галицкий, хотел наконец уничтожить Белых волков, заманив их в ловушку, но они его опередили.
Кто же за всем стоит?
Кто так близок к хану, что знает обо всех интригах?
Кто может служить одновременно Берке и Хубилаю?
Кто?!
Ответ пришел в голову внезапно. Сотник готов был расплакаться от злости.
Как он мог не заметить то, что было очевидно? Сейчас в его списке остался только один человек.
Внезапно послышался шум множества копыт. По дороге скакал крупный отряд. Это могли быть только Белые волки, возвращающиеся назад.
Слишком быстро. Слишком.
Они буквально вытекли на открытую взорам дружинников часть дороги. Георгий насчитал полторы сотни. Продвигались они быстро, поэтому сотника тешила робкая надежда, что большой отряд также не заметит следов. А дальше их самих ждала западня.
Как только первые тридцать человек проехали, Георгий стразу послал одного воя встретить княжескую дружину и предупредить их о засаде и просил подойти как можно ближе к холмам, где они устроили себе место для наблюдения.
Надеждам сотника не суждено было оправдаться.
Основная часть отряда проскочила место, где была примята жухлая трава, однако несколько человек заинтересовались и соскочили с коней, чтобы получше рассмотреть.
— Все, сотник, уходить пора, — прошептал Семён.
— Да, пора…
Георгий понимал, что вдесятером они не смогут нанести существенный урон волкам, но было просто необходимо выиграть время для отхода князя.
Что же делать?
— Приготовьте луки, — шепотом скомандовал он, — воткните все стрелы перед собой, стрелять будем очень быстро. А потом так же быстро отступать к реке.
— Хочешь их за собой увести? — хмуро поинтересовался Семён.
— Ты прав.
— Это для нас верная смерть.
— Есть другие предложения?
— Нет, но это тоже не дело, слышал ведь, князь велел тебе не высовываться.
— Князь в битве при Калке сражался в первых рядах не жалея себя. Неужто мы струсим?
— Мы с тобой, — зашептали дружинники.
— А ты? — сотник испытующе посмотрел на Семёна.
— Мог бы и не спрашивать… — пробурчал тот в ответ.
Два следопыта уже направлялись по следам к холму, настала пора действовать.
По сигналу дружинники подняли луки.
— Давай, — скомандовал сотник.
Зазвенели спускаемые тетивы, первый ряд стрел полетел во врага. Не успели они достигнуть своей цели, как за ними полетели еще и еще. В отряде Волков началась паника. Кони заметались, сбрасывая седоков. Волки пытались их отвести в безопасное место и отойти. Сбившиеся в кучу степняки были великолепной целью. Знали бы они, что смятение в их ряды внес лишь десяток воинов!
Но и сейчас они скоро опомнились. Лишь только десяток отстрелял последние стрелы и начал отходить, за ним ринулась погоня.
План Георгия состоял в том, чтобы обогнуть курганы не справа, как поехал князь, а слева и вернуться на дорогу, приведя преследователей в руки княжеской дружины. Это было безумием, но другого выхода не было.
Как и ожидалось, степняки начали преследовать отряд сотника. Скачка вдоль реки была очень рискованна. Заросший травой и кустарником берег был опасен тем, что невозможно было угадать, какое место было вполне твердым и устойчивым, а какое — нет. С другой стороны, Волки тоже опасались выпускать поводья из рук и не били из луков.
Сотник скакал со своим отрядом по большой дуге. Скоро они должны были выехать к следующему холму. Там — открытое место и отряд подвергался серьезной опасности, поэтому нужно было прибавить скорости. Расстояние между преследуемыми и преследователями немного увеличилось — у дружинников появился шанс добраться до дороги раньше, чем их изрешетят стрелами.
Когда первый всадник показался из зарослей, сотник уже подъезжал к холму. Он немного придержал коня, чтобы осмотреться. Одного взгляда назад ему хватило, чтобы сердце его упало. Все ухищрения оказались напрасными.
Его отряд оттянул на себя часть погони, но за ним ринулись далеко не все.
А что же делают в эту минуту остальные?
Он заворачивал за холм, мысленно проклиная свою несчастливую судьбу, как будто решившую поквитаться с ним за все его предыдущие удачи, и судорожно соображая, что можно еще предпринять.