Защитник женщины сумел подняться на четвереньки, но тут же рухнул обратно на песок, сотрясаясь в конвульсиях.
Камень впитал кровь очередной жертвы и ослепительно вспыхнул, потянувшись разноцветными лучами к призванному, тело которого начало втягивать их в себя, увеличиваясь в размерах в несколько раз.
И тогда новорожденный великан услышал свой первый магический зов: «Ты, наконец, пробудился. Посланник Небес даровал тебе могущество.»
Содрогающегося от болевых спазмов парня, оттащили к краю кратера отвергнутые, где он смог бы прийти в себя под присмотром других великанов.
Владыка выдержал паузу и в очередной раз отдал приказ.
Теперь был выбран тот самый мужчина, который не смог защитить беременную. Когда его разложили на камне, он не плакал, но его взгляд был полон ненависти. Это все, на что хватало его сил. И на слабый шепот:
— Будь ты проклят, чудовище. Ты познаешь, что такое горе, потеряв все, как и я. А твои потомки…
Призванный не дал ему договорить, проткнув сердце человека острым копьем, тело которого не сдавалось, начав биться в агонии. Посланник Небес принял эту жертву еще до того, как в ней угасла последняя искра жизни, наполняя магией нового великана.
В голове раздался магический зов: «Сегодня ты пробудился. Посланник Небес даровал тебе могущество.»
Волат еле держался чтобы не рухнуть на землю, впервые ощущая все вибрации вокруг, что показалось слишком острым для сознания новорожденного мага. Поэтому он не услышал резкий вскрик, который привлек внимание Владыки. Заметив чью-то тень за одной из глыб с оранжево-зеленой пиктограммой птицы и змея, он приказал великанам: «Проверьте, здесь кто-то лишний!» — и поморщившись от предавшейся ему боли, поддержал дрожащего новичка, чтобы тот не упал.
А затем Владыка добавил только для него: «Я тобой горжусь, Волат».
— Спасибо, отец, — Волат попытался вызвать зов, как учили, но произнес это вслух и впервые почувствовал непреодолимое отвращение к звукам собственного голоса из-за тошнотворной вибрации, буквально раздирающей тело изнутри.
Магия стала его сутью. А вместе с ней и боль. Посланник Небес даровал ему силу и теперь гнал прочь от себя до следующего Призыва. Бывший призванный, превозмогая чудовищную боль, не дожидаясь помощи отвергнутых, поднялся и на нетвердых ногах самостоятельно отошел к краю кратера.
— Это невозможно! — вскричала Мара, отбрасывая от себя Печать Прокуратора, и уставилась на стоящего рядом Нару, который продолжал улыбаться. — Невозможно!
— Нас хотели лишить памяти, но Степь все помнит. Мы те, кому принадлежат эти земли. Мы должны пробудить Посланника Небес и вернуть их себе. Теперь ты все знаешь, дитя, и поведешь нас!
Мара расплакалась, ощущая, как внутри нее трепещет голодная жадная пустота. Только теперь она знала, чем ее заполнить.