— Вы не похожи на бесчувственный камень, — фыркнул Роберт.
— О, нет. Мы чувствуем. Чересчур много. Остро. Одновременно. Но не всегда можем до конца понять, кому принадлежат переживания. Это так муторно и тошно. Часто доставляет чуть ли не физическую боль. Когда же эмоции окружающих накаляются до предела, их проще отделить от собственных. Легче всего вызвать ужас, боль или гнев. Поэтому мы провоцируем людей на сильные эмоции, чтобы сбросить их внутреннее напряжение и колебания. Тогда становится достаточно комфортно в их присутствии. У каждого мага Гипноза свои предпочтения. Я, например, люблю посмеяться над тем, что другим не кажется смешным. Резкий контраст работает безотказно.
— По-моему, вы просто зависите от эйфории, которую получает тело и мозг человека на пике сильнейших эмоций. Как в момент риска для жизни страх творит чудеса. Это сгубило не одного воина и сродни привыканию к сильнодействующим дурманам. Поправьте, если я не прав сэр Зандр.
— Вы проницательны, но не настолько, мессер Стригидай. Это одно из проявлений. Но самое частое, к сожалению. Если не умеешь контролировать себя и окружающих, то только в моменты чужого эмиционирования будет казаться, что в тебе есть хоть какие-то чувства. Это будоражит так сильно, что можно потерять разум. А маги Гипноза слишком восприимчивы к таким вещам.
— Звучит довольно печально. Каждая сила имеет свои ограничения и неудобства, поэтому я никогда не завидовал магам.
— Не жалейте меня. Я держу себя в железных тисках. Магистром Гипноза без этого не становятся, ломаясь в самом начале или выбирая другие направления.
— Стерх, тебя послушать, так в пору пожалеть, — устало пророкотал Артур. Он больше не кричал, но злость все еще прорывалась наружу. — Как тебе удается меня доводить, ума не приложу. Но ты прав, я бы все равно скоро сорвался.
Кассель мелко дрожал от холода и страха, конвульсивно подергиваясь. Со лба капали крупные капли пота, из глаз текли слезы. Скулу украшал внушительный кровоподтек. Раздетый, тощий, с кожей землистого цвета и кляпом во рту он выглядел беспомощно жалким. Но меры предосторожности не были лишними, так как они имели дело с одним из опаснейших верховных магов Империи. Одежда прокуратора была тщательно проверена и лежала кучей у его ног.
— Пришло время для серьезного разговора, — Зандр жестко посмотрел на связанного. — Прошу всех удалиться в соседнее помещение. Мессер Стригидай, останьтесь, пожалуйста. Вы можете понадобиться для ведения переговоров…назовем это так.
Механик раскладывал инструменты, которые Магистр вытаскивал из рюкзака. Имея колоссальный опыт и собственные уникальные разработки, Боб мог бы открыть собственную мастерскую и разбогатеть, но предпочел оставаться со Верховным Магистром. Тот часто пренебрегал лучшими условиями и комфортом, так как предпочитал импровизацию в магических ритуалах и редко проводил их в лаборатории.
Пока рыцари молча покидали помещение, Артур брезгливо поморщился, глядя на тощую скрюченную фигуру, и приблизился к Комару, который начал поскуливать.
— Стерх, а ты его точно не стер ненароком? Кто бы мог подумать, что Прокуратор Востока такой трус.
— Я бы на твоем месте не подходил к нему близко, Артур. На нем стоят два блокирующих темпораля и гасящие знаки, но не стоит терять бдительности. Комар стал прокуратором не за красивые глаза.
Когда Артур и Боб вышли, Верховный Магистр тихо замычал на одной ноте, слегка настукивая пальцами быстрый мотив. Посол равнодушно посмотрел на уже бьющегося в истерике прокуратора, взял шаткий ненадежный стул и сел напротив него. Дипломатия — дипломатией, но на эти пляски вокруг да около у них не осталось времени. Придется вести разговор не так изящно и элегантно, как он привык.
— Экселант Мигг, прошу прощения, что обстоятельства вынудили нас к такому странному способу с вами встретиться. Если бы Совет позволил нам сопровождать с принцессу, то это бы произошло во дворце и как положено вежливым представителям цивилизованных стран. Увы, ваша сторона повела себя крайне возмутительно.
Роберт говорил спокойным ровным тоном, как с перепуганным животным.
— Мы до сих пор не получили никаких вестей о том, как чувствует себя Ее Высочество, и как с ней обращаются в Запретном Городе. Поэтому у нас есть несколько вопросов, на которые, я очень надеюсь, вы ответите добровольно.