— Два.
Значит, впереди — пара стражников. Нужно спрятаться. Оглянувшись, Кира заметила кушетку, за которой можно затаиться. Пригнувшись, она осторожно выглянула. Мимо прошли солдаты в неизменной красной форме.
Хорошо, что во дворце, в отличие от замка ее отца, не было сторожевых псов, а Брысь до ее прогулок не было никакого дела. Король Леонис любил животных и охоту, поэтому у них было много как гончих, так и собак для охраны.
— Иди.
— Спасибо!
Шепот оказался очень полезен. Иногда он предупреждал, если идет стража или Кира поворачивает не туда. Несколько раз он подсказывал количество темпоралей, которые нужно было отключить, что спасало ее от того, чтобы быть обнаруженной, так как некоторые механизмы были хитро спрятаны. Без него она бы не смогла зайти так далеко.
У Киры не было амулетов, которые подавляют вибрацию тела, поэтому обнаружить ее мог даже самый слабенький маг-недоучка. Но кроме прокураторов и Императора, почти все обитатели Запретного Города были обычными людьми, а контроль за перемещениями осуществлялся темпоралями, которыми был напичкан каждый закоулок Запретного Города. Некоторые из них вписывали информацию о тех, кто куда проходил, какие двери открывались и сколько времени кто-то пробыл в комнате. Но никто их не проверял. Если постоянно это делать, то не хватит нескольких лет — слишком много магических конструкций самого разного вида, размера и назначения. Половина из них вообще не работала. И казалось, что никто не будет запускать выдохшиеся устройства, так как в них больше нет необходимости. А была ли она вообще?
— Туда.
Принцесса кралась по длинному коридору, который каждый раз ее манил все сильнее. Стража тут почему-то всегда отсутствовала. На нее смотрели только пустые глазницы прекрасных белых статуй из мрамора.
В конце виднелась массивная дубовая дверь с вырезанными сюжетами из легенд. Колесницы с резвыми лошадьми, казалось, вот-вот оживут и помчатся по длинной галерее.
— Туда, — снова мягко прошелестел Шепот.
Девочка стояла и завороженно рассматривала сделанные искусным мастером фигуры людей и животных. Все было вырезано с такой тщательностью и вниманием к деталям, что аж дух захватывало. От двери исходил еле уловимый свет и низкий гул, а фигуры плавно двигались под действием скрытого механизма.
Какой огромный темпораль. Вся дверь! Стоило подойти ближе или коснуться — произойдет что-то удивительное. Что-то страшное. С такими древними артефактами, созданными подлинными мастерами, шутки плохи. Зандр бы точно разобрался с этой невероятной дверью. Ее наставник обожал сложные задачи и головоломки, придумывая иногда самые неожиданные способы решения.
Несколько ночей Кира простояла, всматриваясь-вслушиваясь, пытаясь понять, где же спрятаны блоки, стопоры или маховики этого магического механизма. Ей не хватало опыта, чтобы разобраться в сложном переплетении всех деталей, не говоря уже о том, чтобы почувствовать каждый поток вибрации и перенаправить его. Бесполезно. Если она попробует, ее просто разорвет на части мощная виброволна.
— Тут.
— Я не знаю как. Прости.
Принцесса не могла всю ночь торчать под дверью без возможности ее открыть. Поэтому она решила пойти влево от этого коридора, так как там она еще не была. Она бросила последний взгляд на движущиеся фигуры и развернулась, чтобы уйти.
— Стой.
Шаг.
— Нет.
Шаг.
— Нет.
Шаг.
— Нет.
— Замолчи! — с досадой прошептала Кира. Она только теряет время, приходя сюда. — Мне надоело слушать бесконечные «нет» каждый раз, когда я возвращаюсь. Я ухожу!
Выскользнув в бальный зал, девочка побежала до противоположной двери, а там пробралась знакомым маршрутом в свою комнату. Ей было стыдно за то, что она сказала, повернув назад.
Кира уже заснула и не расслышала обиженное:
— Дура.
Шепот перестал отвечать. Умирая от скуки и жары, перепробовав все, Кира даже опустилась до лести, а к ночи — до угроз.
— Все, надоело! Тогда я тоже не скажу больше ни слова!
Ее хватило на пару часов. Уязвленное самолюбие не перевесит одиночество. Тяжелей всего было оставаться наедине с темнотой в спальне. Кира ждала хотя бы Брысь, но кошка тоже не спешила навестить ее. Слезы хлынули внезапно.
— Пожалуйста, — просипела она в подушку.