— Да, знаешь, Наташа звонила домой, возможно, и нам, меня долго не было — шастала по магазинам, спрашивала о нас, о тебе, собирается сюда… Может быть, позвоним ей сейчас? — и ждала, затаясь, что он ответит.
Сандрик встал, снова подошел к окну и долго молчал.
«Ну, не тяни же, не тяни», — молила Марья, она понимала, что сейчас все решится…
Наконец Сандрик безразличным (якобы!) голосом сказал:
— Ну что ж, позвони.
Наташа сразу подошла к телефону — сначала говорила Марья. О том, как жизнь, что она поделывает, как погода, природа, и о прочей ерунде. Потом сообщила, что сегодня приехал Сандрик.
— Говорила тебе Светлана о приглашении?..
— Говорила, — сказала Наташа довольно вяло и будто сразу с испортившимся настроением, — там Алиса что-то придумывает, и мама почему-то решила, что стоит поехать и вам, и Сандрику… Непонятно только — как? Но это, конечно, было бы замечательно!
— Конечно! — с жаром сказала Марья. — На даче. Рождество. Все соберутся! В конце концов, все отношения утряслись и никто ни к кому претензий иметь не будет… — Она посмотрела на Сандрика, который снова отвернулся к окну, но явно был чутко-внимателен, и когда Марья тихо позвала его, он живо обернулся.
Марья чувствовала, что и там, в Европе, накаляется трубка, и вроде бы безразличный Сандрик ждет с нетерпением, когда мать закончит разговор, и потому беспечно сказав:
— Ну, ладно, пока, Наташенька, я все сказала, теперь очередь Сандрика, — передала ему трубку, а сама, напевая что-то немыслимое, — слуха у нее не было, — вышла.
— Да, — сказал Сандрик и поморщился — глупее нельзя было начать разговор, а ведь они столько не общались! — Наташа, это я…
Наташа слушала его голос и молчала — мысли вихрились у нее в голове.
Его глуховатый голос заставил ее содрогнуться. О господи, ничего не кончилось, ничего не ушло! Как ей справляться с собой? И она сказала, как только можно, беззаботно:
— Сандричек (будто маленькому!), ты? Ну как же долго ты не звонил!
Сандрик сухо ответил:
— Работал. Ну, а как ты? — И пошел у них бессмысленный разговор ни о чем, который запутывал и так запутанные их отношения. И непонятно было, кто это говорит: мать с сыном? Возлюбленная, ревнующая ветреного любовника?.. Или просто милые светские, довольно далекие знакомые? Так и не пришли они к решению, даже не заговорили об этом — насчет Рождества на даче, и Марья, которая подслушивала, — как же она низко пала и падала все ниже! — готова была выскочить и завопить: «Да говорите вы нормально!»
И Марья вышла из своего укрытия и невинно спросила Сандрика:
— Ну, спросил о Рождестве?
Сандрик отрицательно мотнул головой, поглощенный этой никчемушной беседой, вернее, не самой беседой, а голосом, тоном любимой женщины…
Тогда Марья крикнула так, чтобы было слышно Наташе:
— А как же с Рождеством?
И тут Сандрик нехотя спросил:
— Да, Наташа, ты приедешь на этот безумный бал, который устраивает твоя бывшая свекровь?
Наташа, не успев подумать, спросила только:
— А ты?
И он сказал:
— Если ты приедешь, я тоже там буду.
Голос Наташи повеселел, и она воскликнула:
— Замечательно! Вот и встретимся! — А сама вдруг подумала: «Видимо, Алек трепанулся…» И обмерла. Но об этом после, потом. Главное, что они увидятся. Он — ее любимый сын, не более… «Врать ты, мать, здорова», — прогундосил второй голос. На том разговор закончился. Сандрик не посмел сказать: «Целую», — хотя ему очень хотелось. А Наташа, хотя и была одна, в воспитательных целях не сказала.
Наташа после звонка Марьи и Сандрика была не в себе. Она услышала, как он скучает по ней, и это томлением отзывалось и в ней. Она уже не корила себя за это, понимала, что бороться не в силах. Пусть так. Но надо заниматься делом. Надо звонить Аннелоре, узнавать, как с Фрайбахом, и готовить прием, который и в самом деле нужен: необходимо «на уровне» принять одного чиновника, от которого зависит многое — в частности, и ее пребывание здесь, а она поняла, что пока уезжать отсюда не хочет.
А что же с Рождеством?.. Там будет видно.
Позвонила Аннелоре. Была очень мила, будто и не состоялось у них того странного разговора, сказала, что звонила Рихарду, и как и думала, он отказался приехать, хотя присовокупил, что мадам Натали ему очень симпатична и ему бы не хотелось ее огорчать, но… взамен Рихард предложил как-нибудь, когда Натали будет совсем скучно, мало ли, и так бывает! — то он будет рад их видеть у себя, у него еще есть что показать, если мадам Натали интересно.