– Я вас внимательно слушаю.
– Во-первых, мадам, вы должны понимать, что с этой минуты и речи быть не может о жеманстве. К тому же мы освобождаем себя от обязательств не обращаться к вам с расспросами.
– Которые вы взяли на себя, посчитав, что встретили на балу женщину, не возражающую, чтобы за ней приударили?
– Совершенно верно. Поэтому, с вашего позволения, я осмелюсь поинтересоваться, кто почтил мой дом своим присутствием?
– Сударь, я согласна ответить на ваш вопрос, но сначала позвольте мне попросить вас…
– О чем же?
– Вы дадите слово чести, что никому не расскажете, кто я.
– Конечно! Что до этого, то…
– Даже матери, даже невесте, если она у вас есть, даже возлюбленной, если ей придет в голову поинтересоваться событиями, свидетелями или даже действующими лицами которых вы стали.
– Мадам, эта мера предосторожности представляется мне несколько излишней.
– Нет, сударь, – возразила молодая женщина. – Позвольте вас заверить, что любая неосторожность с вашей стороны, как и любая оплошность с моей, могут стоить жизни не только мне, но и другим людям.
– Тем не менее, мадам, – сказал Гонтран де Кастрак, – согласитесь, что в той партии, которую мы начинаем и которая, исходя из скрывающейся за вашими словами угрозы, обещает быть весьма нелегкой, нам не пристало играть роль простаков, не знающих, с кем и почему они имеют дело.
– Не спорю.
– Мы вас никогда в глаза не видели, в то время как вы знаете нас очень хорошо. И мы как люди благоразумные хоть и не опасаемся ловушки в вашем предложении, но все же можем заподозрить, что она за ним скрывается.
– Ловушки, господа? – воскликнула молодая женщина. – Но я могу предоставить гарантии своей искренности!
– И все равно, это выглядит слишком таинственно и запутанно, – упрямо гнул свое Танкред де Мэн-Арди.
– Чтобы прекратить этот спор, господа, скажу лишь, что я могу назвать вам свое имя только в том случае, если вы сохраните его в тайне.
– По-видимому, это и есть то, что вы называете гарантиями.
– Нет.
– Мадам, соблаговолите подождать. Перед тем как ввязываться в авантюру, привлекающую нас своей необычностью, но в то же время имеющую весьма серьезные, если не сказать больше, стороны, нам нужно посоветоваться.
– Советуйтесь, господа.
Кроме Танкреда и Гонтрана, присутствовавшие молодые люди сгорали от желания принять предложение дамы и совершенно не понимали тех мер предосторожности, которые предпринимали их друзья.
Так что совещание длилось недолго.
Трое друзей Танкреда всем своим видом давали понять, что согласны, и на их лицах отражалось не столько колебание, сколько нетерпение.
Гонтран, не раз принимавший в Канаде участие в большой охоте на медведя-гризли, не отступал ни перед чем. Когда в свою очередь тоже выразил согласие, слово взял Танкред.
– Мадам, – сказал он, – мои друзья считают, что мы должны выступить на вашей стороне в той борьбе, которую вы затеяли против Сентака и короля лжецов.
– А вы?
– Я, мадам, всегда из принципа присоединяюсь к друзьям в любых начинаниях – как хороших, так и не очень.
– Ничего другого от вас, господин де Мэн-Арди, я и не ожидала.
– Поэтому даю вам слово чести, что никогда и никому не назову вашего имени.
– Благодарю вас.
– Вы желаете попросить меня о чем-то еще?
– Где бы вы меня ни встретили, вам нужно будет сделать вид, что мы незнакомы.
– Это я тоже могу вам обещать.
– Хорошо.
– Это господин Гонтран де Кастерак, он берет на себя те же обязательства.
– Клянусь честью, – промолвил молодой человек.
– А это господин Бертран де Бюдо.
– Я тоже клянусь, – произнес юноша, – от чистого сердца.
– Сударь, у ваших предков, случаем, не было крупных владений в Базадене?
– Были, мадам. В Сотерне до сих пор стоит замок, носящий то же имя, что и я, хотя от него остались только четыре стены да несколько башенок.
– Ну что же, отлично. Теперь, господин де Мэн-Арди, соблаговолите представить мне остальных ваших друзей.
– Этот славный малый полон рвения и пыла, которые нам следует сдерживать, – сказал Танкред, указывая на соседа справа. – Его зовут Мальбесан.
– Просто Мальбесан?
– Совершенно верно, мадам, – ответил молодой человек, – я не дворянин.
– Но только по происхождению! – изящно возразила ему молочница.
– Сердца лучше, чем у него, не сыщешь на всем белом свете, – сказал Танкред.
– Пообещайте, что…
– Без малейших колебаний, мадам, – ответил Раймон Мальбесан, сопровождая свои слова энергичным жестом, тут же сделавшим его похожим на ибиса.
– Наконец, это Гектор де Сент-Элен, он тоже приносит клятву.