— Что это? — спросил я.
— Дополнительный бак с горючим. Еще семьдесят галлонов, что увеличит длину полета на две тысячи миль. Я подумала, что это может оказаться нам полезным.
Энергичная Элисон Смит предусмотрела все. Мне вспомнились слова Мейв: «Элисон сделана по жесткому образцу, девушке ничего не стоит сломаться под таким грузом». Я посмотрел на нее. Она изучала показания приборов, проверяла подачу кислорода, и ее лицо было спокойным и серьезным, ни малейших следов перенапряжения, которые подкрепили бы слова Мейв, Элисон слегка повернула голову, заметив, что я смотрю на нее:
— В чем дело?
— Кошка может смотреть на короля, пес может смотреть на королеву. Я просто думал о том, что вы красивы.
Она улыбнулась и ткнула большим пальцем куда-то себе за спину.
— Знаете, рядом с замком в Глэрни лежит большой камень. Говорят, что тот, кто поцелует его, становится завзятым льстецом. Насколько мне известно, вы и близко к этому камню не подходили. Наденьте-ка кислородную маску и будете выглядеть так же прекрасно, как и я.
Полет показался долгим и утомительным. Хотя маски снабжены микрофонами, разговаривать было неудобно, и вскоре я задремал в откинутом кресле.
Время от времени я открывал глаза и всякий раз видел Элисон, бодрствующую, внимательно смотрящую на горизонт или на приборы. Я касался ее руки, она поворачивала голову, улыбалась мне одними глазами и возобновляла свою работу. После четырех часов полета она ткнула меня локтем в бок и сказала:
— Испанский берег. Но мы не пойдем над Испанией. Полетим вдоль португальского берега. — Она развернула карту и с помощью транспортира стала рассчитывать курс. Движения ее были точны и экономны. Затем она включила автопилот и начала делать плавный поворот. — Это мыс Ортегал. Когда появится Финистерр, я снова сменю курс.
— Когда вы начали летать?
— В шестнадцать лет.
— А стрелять из пистолета?
Она помолчала, прежде чем ответить.
— В четырнадцать. Из пистолета, ружья и винтовки. А что?
— Просто любопытствую.
Итак, значит, Макинтош считал, что воспитывать профессионала надо с детства. И все же мне не удавалось представить себе девочку четырнадцати лет, целящуюся из винтовки. Между тем, я не сомневался в том, что она знает азбуку Морзе, флажковую сигнализацию, разбирается в программах для компьютеров и может разжечь огонь без спичек.
— Вы были в скаутах?
Она помотала головой.
— У меня не хватало времени.
Не хватало времени, чтобы быть скаутом! Она сидела, утонув в книгах, изучая языки, а если нет, то училась летать или стрелять в тире по мишеням. Я бы нисколько не удивился, если в узнал, что Макинтош постарался познакомить ее и с управлением подводной лодкой. Ну и жизнь, черт возьми!
— У вас хоть были друзья? — спросил я. — Сверстницы?
— Не много. — Она поерзала у кресле. — К чему вы клоните, Оуэн?
Я пожал плечами.
— Так. Праздные мысли праздного человека.
— Представляю, что Мейв О'Салливан пичкала вас всякими жуткими рассказами. Точно?
— Она не сказала ничего лишнего, — успокоил я ее. — Но можно ведь размышлять…
— В таком случае держите свои размышления при себе.
Она отвернулась и погрузилась в молчание. Я решил, что и мне стоит, пожалуй, на некоторое время замолчать.
Мы сделали поворот, пошли вдоль Гибралтарского пролива и начали снижаться. На высоте 10000 футов Элисон сняла кислородную маску, и я с радостью сделал то же самое.
Впереди показались очертания Гибралтарской скалы, вздымающейся прямо из голубизны моря. Мы сделали круг, и увидели искусственную гавань и взлетно-посадочную полосу, обрывавшуюся прямо над заливом, как на авианосце. Для Элисон, сосредоточившейся на радиопереговорах, это все было явно не ново.
Мы зашли на посадку с востока и, немного прокатившись по слишком большой для нашего самолета полосе, остановились. Затем Элисон подвела самолет к аэродромным зданиям. Посмотрев на них и на стоявшие вокруг военные машины, я мрачно сказал:
— Здесь, я вижу, служба безопасности на высоте. Как мне удастся просочиться?
— У меня есть для вас кое-что, — сказала Элисон, вытащив из папки паспорт и протянула его мне. Я раскрыл его и увидел смотрящее на меня с фотографии свое собственное лицо. Это был дипломатический паспорт.
— Он поможет вам быстро пройти таможенников, но не спасет, если вас опознают как Риардена.
— Ничего. Если даже они заподозрят что-то, паспорт собьет их с толку.
Офицер на паспортном контроле взял мой паспорт и улыбнулся. Стоявший рядом гражданский с суровым лицом скользнул по мне глазами и отвернулся. Вся процедура отняла три минуты.
— Мы остановимся в отеле «Скала». Свистните такси.
Если из тренированных Уилером албанцев выходили прекрасные слуги, то Элисон была секретаршей от Бога. Мне даже на секунду не пришла мысль о том, где мы преклоним наши головы этой ночью, но Элисон подумала и об этом. Алеку Макинтошу здорово повезло, хотя, впрочем, при чем тут везение? Ведь он же сам воспитал ее.
Мы расположились в двух номерах рядом и договорились встретиться в баре после того, как приведем себя в порядок. Я спустился туда первым. В этом отношении, как подумал я не без удовольствия, Элисон ничем не отличается от всех остальных женщин. Женщине нужно в полтора, а то и в два раза больше времени на прихорашивание, чем мужчине. Я уже успел выпить первый стакан холодного пива, когда Элисон присоединилась ко мне.
Я заказал ей сухого мартини, а себе еще пива.
— Что вы будете делать, когда прибудет Уилер?
— Прежде всего нужно выяснить, находится ли на борту «Артины» Слэйд, а затем придется предпринять небольшую пиратскую вылазку. — Я усмехнулся. — Обещаю, что перелезая через борт, не буду держать в зубах нож.
— Ну, и если Слэйд там?
— Сделаю все возможное, чтобы изъять его оттуда.
— А если не сможете?
— У меня есть приказ, предусматривающий подобную ситуацию.
Она холодно кивнула и мне на мгновение пришла в голову мысль, что может быть Макинтош и ей давал подобные указания.
— Исходя из того, кто такой Уилер и что он такое, не удивлюсь, если он член Королевского Гибралтарского яхтклуба — он ведь здесь часто бывает. Тогда, видимо, и станет на якорь где-нибудь поблизости.
— Где это?
— В полумиле отсюда.
— Давайте-ка посмотрим поближе.
Я расплатился с барменом, и мы вышли на яркий солнечный свет. Часть порта, предназначенную для яхт, заполнили разнообразные суда — большие и маленькие, парусные и моторные. Я постоял, изучая картину, затем повернулся к Элисон.
— Вон там повыше есть удобная площадка, где подают прохладительные напитки. Прекрасное место для ожидания.
— Мне надо позвонить, — сказала Элисон и исчезла. Продолжая смотреть на яхты, я размышлял о том, как мне забраться на «Артину», но ничего придумать не мог, так как не знал, где точно она бросит якорь. Вернулась Элисон.
— Прибытие Уилера ожидается завтра часов в одиннадцать утра. Он связывался с портом по радио.
— Прекрасно! Что будем делать до этого?
— Может, искупаемся, — неожиданно предложила она.
— У меня нет с собой плавок, — сказал я. — Никак не ожидал курортного отдыха.
— Ну есть же магазины, — возразила она. Мы пошли за покупками, и я приобрел плавки, полотенце и мощный немецкий бинокль. Затем отправились на пляж и плавали в Каталонском заливе. Это было очень приятно. Вечером посетили ночной клуб, и это было еще приятней. «Миссис Смит» оказалась человеком, сделанным из такой же бренной плоти, что и все мы.
3
На следующее утро в десять часов мы уже сидели на площадке и, посматривая на зону яхт-клуба, цедили что-то холодное и не слишком алкогольное. Мы оба были в темных очках, как кинозвезды, которые скрывают глаза, чтобы их меньше узнавали в толпе. Бинокль находился под рукой, бухта лежала перед нами как на ладони, и единственное, чего не хватало, так это «Артины», а вместе с ней Уилера и, возможно, Слэйда.