Вдвоём они заняли второй тёмный угол и молча сели за стол. А с порога на Речника уже смотрел цепким изучающим взглядом Наблюдатель из Ордена Изумруда. Его отвлёк Силитнэн, дружелюбно кивнув Речнику, и увёл к столу, а за ним вошли Канфен и Келвесиенен. Все маги устроились рядом. Не хватало только кимеи-летописца, и Фрисс не удивился бы её появлению. Последним вошёл Астанен и закрыл за собой дверь. Теперь можно хоть год подслушивать — ни звука не донесётся из волшебной залы. Самое подходящее место для подобных сообщений…
— Речник Фриссгейн Кегин собрал нас здесь, — негромко сказал правитель, остановившись у стола. — Слушайте его.
— Речник?.. — возглас Мэлора оборвался от взгляда Астанена. Все повернулись к Фриссу.
— Инальгон появился на берегу Зелёной Реки, и я с ним говорил, — сказал он, с трудом подбирая слова. — Это был вестник от Вайнега. Он сказал так: «Семнадцатого Кэтуэса началась Волна. Через несколько месяцев она будет здесь. На Реку придётся главный удар. Все запреты сняты. Примените любое оружие, но не дайте Волне выйти из Хесса!»
Это всё. Он вернулся на место с таким чувством, что до сих пор держал на плечах весь Храм Девяти Богов, а теперь его сбросил. Правители переглянулись. Повисло молчание, которое прервал тихий вздох Орины.
— Значит, Агаль начался… — вздохнул и Халан. — Стоило этого ожидать, но я надеялся на лучшее. В том году я слушал, что ты рассказываешь о Хессе, и чувствовал дыхание Волны. И вот она собралась и пошла.
— Хвала тому Инальгону, который предупредил нас, и хвала твоей смелости и быстроте, Фриссгейн, — сказал Силитнэн и повернулся к Астанену. — И хвала узким пещерам Энергина, дарующим надежду. Я полагаю…
— Подожди, Силитнэн, — прервал его правитель и подошёл к Фриссу.
Когда рука Астанена легла на его плечо, Речник вздрогнул и поднял голову.
— Да не покинет тебя отвага, — тихо сказал Астанен. — Возьмёшь сто кун у Мирни Форры. Иди и отдыхай. Если боги не покинут нас, мы удержим Реку. В груди Речника потеплело, и ледяные когти на сердце разжались.
Ему показалось, что вокруг стало светлее. Он поклонился и вышел, и хотя ему было понятно, что три тысячи Речников против всего Хесса не выстоят, он ещё на что-то надеялся. Пока он спускался в столовую, страшная весть пронеслась по всему Замку — и встретил Фрисса только менн и двое напуганных служителей, размышляющих над остатками Листовика на тарелках. Кусок им в горло уже не лез, Речнику тоже. Морнкхо посмотрел в потолок, налил всем по кружке настойки Яртиса на кислухе и ускользнул на кухню. Оттуда он вернулся с жареным Листовиком и плошкой вирчи. Густая пряная каша, замешанная на семенах Униви, обожгла язык и разом прочистила мысли.
— Умеешь ты готовить, Морнкхо, — грустно сказал Речник, вытирая плошку остатками Листовика. — Буду вспоминать тебя в Энергине.
— Собираешься в Энергин? — голос Халана раздался над головой Речника. Правитель стоял рядом и смотрел на Фрисса странно, будто хотел сказать ему что-то, но не решался.
— Да, — Фрисс выбрался из-за стола. — Верно, Астанен уже составил планы. Я готов сражаться, и оружие у меня есть. Не знаешь, куда поставят Речников из среднего течения? Халан покачал головой.
— Не уверен, что среди них будешь ты. У нас есть кому сражаться. А вот помочь нам с Астаненом в одной безумной затее… боюсь, на это способен ты один.
— О чём ты… — начал Фрисс, но Халан дал ему знак молчать и покосился на менна, застывшего у двери на кухню.
— Идём, — сказал он, и больше Речник ничего от него не услышал, пока не переступил порог маленькой Залы Семи Крыс. Халан кивнул на скамью — деревянную статую очень длинной крысы — и сел рядом сам.
— Я слышал, ты хорошо подготовился к западному походу, — задумчиво сказал правитель. — Лучше, чем кто-либо из искавших Старое Оружие.
По легенде, Акарин и Сирфат вместе указывают путь к Фликсу… не думал поискать заодно и его?