При появлении солнечного, разбрызгивающего искры, шара, обстреливали его из тысячи орудий.
Безрезультатно!
Шар, как бестия, уходил от самых метких ударов.
Тогда власти схватились за соломинку. А что делать? Обратились к колдунам и магам. Белым и черным. Пусть хоть в крапинку… Но — спасите! Не побрезговали даже оголтелыми шаманами…
Что только не делали инфернальщики!
И бросали в сторону востока комья кладбищенской земли. И варили живьем черного кота в армейском чане. И вызывали, как скорую помощь, дух самого Иоанна Грозного.
Все впустую!
Даже хуже!
Каждую ночь теперь стало появляться три шаровые молнии.
Стало по-настоящему жутко.
Правительство подумывало, как в военное лихолетье, со всем скарбом перебраться в Екатеринбург.
Всполошились даже США!
Прислали в подарок несколько истребителей невидимок, чтобы избавиться от огненных гастролеров.
Истребители бороздили небо. Правительство собирало нехитрый скарб. А ближе к ночи восток озарялся золотистым, ликующим светом.
Семен Борода сдержал свое слово.
Стал затовариваться только свежайшей требухой. Выгнал из цехов крыс. Выплатил труженикам зарплату и премиальные.
Пару ночей спал нормально.
А потом его вдруг осенило, сейчас он ведет себя, как святой. Но раньше! Всю жизнь! Все на обмане, жульничестве, хамстве…
Нет ему прощения! Нет!
Скоро небесный каратель прилетит именно к нему.
С горя Семен запил.
И не просто так, по-черному.
Поил всех на заводе
О производстве ливера скоро там и забыли.
Жена Сенина, Лиза, испугалась, погибнет супруг! А у них скоро серебряная свадьба!
Кинулась Елизавета в церковь. Взяла святой водицы. Окропила брачное ложе, все стены в квартире.
И — чудо — Сеня завязал с хмельным.
Тихий стал, как мышонок.
Пьет только кефир да березовый сок.
И спать стал замечательно.
— Чего, Сенечка, — как-то робко спросила Лиза, — перестал ты бояться молнию?
— А хоть бы она быстрей прилетела, — грустно подмигнул Семен. — Двум смертям не бывать!..
Правительство собралось на срочное совещание.
Было решено немедленно обратиться к бизнесменам с просьбой воздержаться от мошенничества и прочих непотребств. А то ведь небесный киллер скосит коммерческую братию подчистую.
Предприниматели согласно склонили головы.
Пару раз шаровая молния еще прилетала. А потом — тишина, словно отрезало.
И вот что удивительно! Западные воротила, заметив честные правила игры в России, стали инвестировать бешеные деньги.
Ах, как тут все поднялось, заколосилось!
На порядок поднялись зарплаты простых тружеников. О задержках теперь вспоминали, как о глупой байке. Началось повальное понижение цен на коммунальные услуги и на все товары. Учителя и врачи стали разъезжать на “Мерседесах” последних моделей. Даже спорт поднялся с колен. Русские триумфально выиграли чемпионат мира по футболу.
И у Сени Бороды дела налаживались. Ливер шел влет. Срочно запустили линию с краковской колбаской. Это мясное изделие на ближайшей Парижской выставке заняло первое место.
Семен поправился, подернулась легким жирком и его супруга, Елизавета Максимовна.
— Ну, сколько наше купечество еще продержится, — ковыряя спичкой в зубах, после знатного обеда, спросил Сеня.
— Жить захотят, продержаться, — сказала Лиза.
— Жди срыва! Найдется одна поганка, которая захочет все взбаламутить.
— Зачем?
— Для куража!
— Не может быть!
— Посмотришь…
Семен оказался пророком.
До сих пор неизвестно, кто из коммерческой братии первым сорвался.
И пошло, поехало.
Жулик на жулике, хам на хаме.
Такого разграбления России еще не было.
Инвестиции с Запада, как отсекло.
Производство затрясло, заколдобило.
Страну заполнили шайки лихих людей и агрессивных бомжей. По ночам на улицах жгли костры и пили из горла водку.
Тоска и отчаяние. Хаос и разруха.
И ведь, что странно — молния не прилетала.
Сенино производство ливера почти встало.
Колбасу приходилось продавать себе в убыток. Денег у сограждан был мизер.
Сеня опять хотел с горя запить, но взглянул в несчастные глаза своей жены, Лизоньки, и передумал.
Сворачивая производство, Семен все большее успокоение находил в церковных книгах.
Он стал строго соблюдать обряды, постился, ходил на всенощные службы, исповедовался и причащался.
Жизнь наполнилась тихим и внятным смыслом.
— А ты знаешь, — как-то сказал Сеня жене, — я даже жалею, что молния не шарахнула по моему заводу.
— Шутишь? — испуганно скосила на него глаза Лиза.
— Я заслужил!
Лиза смахнула слезу:
— Иди ко мне, мой дурачок! Дай поцелую!
В полночь московский восток засиял несказанно прекрасным, золотистым светом.
Молния шарахнула в небоскреб, главный офис банка “Золотая жила”, безжалостно нажившийся на трудовой копейке простых сограждан.
Страна воспряла!
Значит, еще не все потеряно!
Бизнесмены, лязгая от страха зубами, подписали в срочном порядке хартию честности.
Однако огненный шар продолжал прилетать каждую ночь.
Но это уже никого не пугало. Привыкли. Именно в визитах молнии стали видеть надежду на будущее.
День первого прилета молнии правительство объявило национальным праздником.
В один из таких святых дней, за столом сидели Семен и Лиза.
Семен поднял рюмку с березовым соком:
— За возрождение, Лизанька!
Раскрасневшаяся от удовольствия Елизавета с удовольствием чокнулась:
— За родимую шаровую молнию!
Капсула 13. ЖЕСТОКИЕ ИГРЫ
Нестор Кутько, бизнесмен, красавец, ловелас, до тошноты пресытился столичной жизнью.
Ну, съешь еще ведро паюсной черной икры… Ну, заарканишь и дотащишь до постели еще одну топ-модельку… Ну, прикупишь еще одну дачку на Канарах…
Суета! Тлен!
А хочется жить в полный накал. Если любить, так до безумия. Драться, так до смерти. Держать свою судьбу за хвост так, чтобы кровь выступала из-под ногтей.
Как-то в “желтой” газетенке Нестор прочитал объявление агентства “Отчаянный спурт”. Оно набирало кандидатов на съемки новейшей модификации телешоу “Последний герой”.
Нестор ринулся в агентство, ответил на все тесты, пробежал зачетную стометровку, крутанул “солнце” на турнике, дал измерить себе глазное дно и мозговые импульсы.
Был принят.
Его пригласили подписать контракт. В случае выигрыша, он получал 100.000$. В случае проигрыша — ничего.
Нестор лишь усмехнулся. Деньги его не интересовали в принципе.
Зацепил лишь один пунктик контракта. “Остановить шоу может только смерть героя”.
— Это в шутку, да? — хохотнул Нестор.
— Нет, всерьез! — перекинула ноги девица, младший менеджер по контрактам. — Наше ноу хау!
— Забавно! — подмигнул Нестор. — Можно подробней?
— Вас забросят в глубинку.
— Давно не был в деревне. Отлично!
— Вы должны прийти в Москву.
— Вы оговорились. Приехать?
— Я не оговорилась. Впрочем, как у вас получится.
— И всё?
— Нет. Вы не будите видеть снимающие камеры. Съемка производится из космоса. Со спутника “Прогресс”.
— Замечательно? Ну, я пошел?
— И последнее. Перед стартом вам сделают инъекции.
— Это еще зачем?
— Чтобы вам не мешала память.
— Ха! Чао, крошка!
До старта оставалось три дня. Нестор решил от души оттянуться.
Сходил в мраморные селезневские бани. Попил баварского пивка. Гульнул напропалую с парочкой роскошных блондинок из агентства “Red Star”.
И почувствовал — готов.
В день начала шоу к его особняку подъехал микроавтобус.