— Доброе утро! — бодро и звонко появляется папа, размахивая перед нашими лицами какой-то бумажкой. Он безгранично счастлив. — Я получу их!
— Кого? — спрашиваем в голос я и Стью.
— Королевских мидий!
— Боже, — мама крутит головой и смеется. — Джерри, ты неподражаем.
— Вы хоть представляете, что это значит? Наши рестораны, станут единственными в городе, где будут подавать королевских мидий!
Я никогда не понимала, почему для него так важны мидии, креветки, осьминоги и прочая живность, что готовят повара в «Гуано». Вот отец иного мнения. Бизнес, что он построил с нуля, должен приносить не только хороший доход и оплачивать колледж Стью, мои тренировки и поездки, а также реабилитации и мамин космический шопинг, но и привлекать новых посетителей и мелькать в кулинарных кругах. Бесконечное колесо, что двигается бесперебойно уже десяток лет.
— Вау, так здорово! — восклицаю я, и папа широко улыбается, играя со мной в зрительный бой.
— Да, круть. — безэмоционально подключается Стью.
— Дорогой, шикарно! Я рада, что ты добился своего. — Мама льнет к его груди, стоит ему сесть за стол.
— Спасибо, я всего добиваюсь, если хочу.
Они шуршат под скатертью, и мы с братом, цокаем языками.
— Влюбитесь и не будете фыркать. — Папа тянется за куском багета и намазывает его толстым слоем джема из абрикосов.
— Ага, парни не любят плакс, — Стью, кажется, что он невероятно остроумен. За укол под дых, получает кулаком в плечо и кривится от боли. — Ауч, я в отличие от тебя, не трачу бесценное время на прыгание среди канатов!
— Я не прыгаю, идиот! — огрызаюсь на брата, и папа ударяет ладонью по столу. Блинчик сползает с тарелки, и мы замолкаем.
— Помолчите оба, нам с мамой есть, что вам сказать.
— Нас ждет пополнение. Если будет девчонка, пристрелите меня. — Стью феноменально морит, даже я хихикаю.
— Мэй Жюстин и Стюарт Конрад Эплби!!! — на повышенном тоне говорит мама и тут наступает тишина. Если мама кричит, быть катастрофе.
— Мы слушаем. — Я отставляю белую, безвкусную гадость в сторону и делаю глоток сока. Стью вытирает рот салфеткой.
— Помните мистера Вентуро? Он учил вас верховой езде. — Спрашивает отец. Я и брат пожимаем плечами, типа понимаем, о чем речь.
— В общем, он сейчас возглавляет лагерь для трудных подростков и ему нужна наша помощь. Он обратился пару дней назад, зная, какие вы замечательные ребята.
Так, мама выражается слишком сладко — будет жесть.
— Не хотите заняться общественными делами? Пора начинать. — Папа выравнивает шаткое положение мамы.
— О чем вы? Хотите, сплавить нас в лагерь? — интересуется Стью, а я молчу.
— Нет. Мы просим вас провести в нем лето и наставить на путь истинный мальчиков и девочек, из обеспеченных семей, что… — мама подбирает выражения.
— Слетели с катушек. — Я заканчиваю за нее.
— Ты права, детка. Во-первых, Мэй, у тебя отличный послужной список, и пока, ты в подвешенном состоянии. Твой тренер не против, говорит, так ты будешь в форме, и поймешь, что тебе необходимо на самом деле. Имеется в виду будущее в спорте, или настрой на учебу. А ты, Стюарт, попрактикуешься в медицинской области.
Я и Стью переглядываемся. Брат скоро окончит медицинский факультет и ему пригодится такой опыт. Мне же, действительно пойдет на пользу смена обстановки. К тому же, вдвоем не так отвратно.
— В чем подвох? — вдруг оживляется Стью, складывая руки на груди.
— Нет возможности покинуть лагерь. Там все строго, как в тюрьме. — Папа повторяет позу брата.
— Клево, исправительный летний отдых с отбросами-миллионерами. — Стью нарывается на папин косой взгляд.
— Ладно, я подумаю до вечера и дам ответ. — Сдаюсь с первого раза и выхожу из-за стола с полупустым желудком.
Мама смотрит, как я подхожу к кухонному шкафчику и вынимаю из коробки обезболивающие таблетки.
— Все в порядке, милая?
— Да, на высшем уровне. — Выставляю большой палец и глотаю лекарство, резко дернув головой назад. Пять минут спустя, заваливаюсь на свою кровать и гляжу в потолок, на котором красуется постер с моим изображением на первых серьезных соревнованиях. На мне короткие красные трусы с серебряной каймой и белый топ. Две косички, и звериный оскал, довершают облик. Я такая грозная. Помню, что уложила Пенни Макферс в третьем раунде и скакала по рингу, как сумасшедшая. Мои сверстницы, не имели понятия, что такого заключено в боксе, чего нет в девчачьих забавах: танцах, пении или рисовании. Сначала я объясняла им, что это непросто умение дать отпор мальчишкам, а настоящий адреналин, на который подсаживаешься легче, чем на наркотики. А потом, перестала пытаться достучаться до балерин, художниц и великих певиц, что по сей день занимаются для себя. Я же, повидала немало городов, познакомилась с кучей знаменитостей и была лучшей в суперлегком весе (Прим. автора Flyweight до 50 кг — 112 фунтов). Была.