- Думаю, - ответила Ева.
- Думаешь, кого можно позвать? - уточнил он.
- Да, - соврала она. - У меня нет свободных подруг. А те, которые свободны, не согласятся.
- А ты и не говори. Давай, скажем, что хотим с кем-нибудь познакомить? Можно, например, пойти в баню. Пригласи нескольких подруг просто за компанию.
- Если честно, я не хочу! - призналась Ева. - Я устала.
Ей хотелось сказать, как сильно она устала от всех пошлостей, что это стало невыносимо...
- Знаешь, что? Устала, - повторил он. - Я тоже устал. Почему я один должен всегда что-то придумывать для нас? А ты только говоришь - хочу, не хочу?
В этот день они все-таки пошли в баню с двумя ее подругами. Ева сама не понимала, почему не может раз и навсегда все это оборвать. В бане они парились то все вместе, то поочередно. Он пытался совратить подруг Евы, то зазывая на "лучший в мире" массаж, то на "качественные" отхлёстывания веничком. Но даже от таких невинных шалостей, по сравнению с прошлыми их забавами, ее душа рыдала.
Сидя в парилке, она вспоминала их прошлые развратные игры, и размышляла:
"Раньше ведь не было во мне такой ревности и досады, как сейчас. Не было таких угрызений совести, и ощущения греховности. Когда это стало так явственно ощущаться?
Я помню, что первые наши с ним подобные эксперименты даже нравились мне. Это было тогда, когда все еще было на уровне откровенных разговоров и прелюдий в обществе моих подруг. Но когда все переросло в спланированный разврат, появился неприятный ком, удушающий меня изнутри, который если и позволял мне согласиться на какую-то непристойность, то уже после ее совершения, безжалостно мучил меня угрызениями совести, чувством унижения и ревностью.
К тому же это слишком часто стало. Я сильно скучаю по нему. И когда вижу его спустя неделю, а то и две, мне хочется, чтобы этот один, свой свободный для меня день он посвятил только мне. А он не понимает. Или не разделяет моих чувств. Неужели он не успевает так сильно по мне соскучиться? Может, он посчитал, что достаточно для меня внимания на сегодня? Как он измеряет эту достаточность? Разве он не должен хотя бы спросить меня?
Но как бы там ни было, я вообще больше ничего не хочу. Сейчас даже его похотливый взгляд, устремленный на других девушек, вызывает бурю неприятных эмоций. Не хочу больше участвовать во всем этом, не хочу, не хочу...".
Ее размышления прервала одна из подруг, решившая составить компанию и поговорить о том, что наблюдала уже целый час.
- Ты вообще видела, что вытворяет твой благоверный? - спросила подруга.
- Да, - коротко ответила Ева.
- И ты такое ему позволяешь?
- А что он делает? - спросила Ева, про себя подумав: "Я и не такое ему позволяю!".
- Сейчас только что массаж делал мне, и пытался облапать, рукой полез между ног, я его оттолкнула.
- Молодец! - похвалила ее Ева.
- Это что нормально в ваших отношениях? Ты разве не ревнуешь?
- Ревную, - честно ответила Ева. - Но у нас свободные отношения. Он женат. В верности мне не клялся, ничего не обещал. Хочет развлекаться, пусть развлекается!
- И тебе не обидно? - удивилась подруга.
- Я не настолько ревную, насколько ты думаешь, - ответила Ева, стараясь сделать свой голос, как можно более спокойным, правда, получался он больше отрешенным.
- Ясно. Я просто не знаю, как нужно себя вести в таких ситуациях. Ведь ты моя подруга. Я не хочу тебя как-то обидеть.
- Ты меня не обижаешь. Правда, правда! - заверила ее Ева.
- А как далеко он готов зайти, если бы я позволила ему больше? - допытывалась подруга.
- Думаю, настолько, насколько ты готова позволить.
- А если я ничего не хочу, он не будет меня принуждать ни к чему?
- Не переживай, никто ничего не сделает против твоей воли, - заверила ее Ева.
- Я и не переживаю. Мне то что? Я человек свободный. Я просто думала, что у вас все серьезно. Вот вы развратники! Буду знать теперь! В следующий раз подумаю, пойти ли с вами за компанию.
"А следующего раза больше и не будет!", - подумала Ева, и улыбнулась подруге, хотя в этот момент ей безумно хотелось рыдать.
Запись в дневнике в тот вечер:
"Видимо, чтобы удержать меня, он давал мне надежды на то, что наше с ним будущее возможно. Но каждый раз, когда речь заходила о совместном проживании, у него появлялась новая причина, по которой это становилось невозможным.
Он считает, что быт разрушает любовь. И я согласна с его мнением, с одним лишь дополнением - быт разрушает идеализированную любовь, такую любовь, как у нас с ним. В этом случае ему придется узнать меня настоящую. Изменение статуса наших отношений, неизбежно приведет к изменению самих отношений. Я не позволю ему то, что позволяю сейчас, что, впрочем, я больше не собираюсь позволять. Я не позволю ему то, что позволяет жена. Уйдя от жены, он лишится многого. Такой шаг приведет к изменению самой жизни и к изменению себя. И ради чего? Того неопределенного, что называется любовью ко мне? Зачем ему вообще что-либо менять в своей жизни? Такой поступок был бы полнейшим безумием с его стороны.
Я понимаю его, но не понимаю себя. Разве я не безумна?
Из-за всех непристойностей в моей жизни, я ощущаю себя постоянно грязной, и не могу смыть эту грязь. Даже, когда тело после душа и различных кремов, приятно благоухает, меня по-прежнему не покидают неприятные ощущения. Оскверняя свое тело, я оскверняю и свою душу.
Раньше я любила благоговейно и самозабвенно. Раньше любовь переполняла меня так, что все остальное казалось незначительным. А сейчас меня переполняют страдания из-за этой любви. Временами мне кажется, что Константин мне даже ненавистен за свою похотливость и ненасытность, особенно, когда он не рядом. Он ненавистен и все еще любим. Не знаю, как эти противоречивые чувства могут уживаться во мне? Но если бы существовало лекарство от этих чувств, я бы предпочла выпить лекарство от любви, чтобы, наконец-то, освободиться! Прошу тебя, Господи, пусть умрет моя любовь, пусть я стану бесчувственной и холодной, или забери мою душу, главное освободи меня из этого мучительного плена!".
"Я люблю тебя! Ты моя Богиня! Я уже скучаю по тебе!", - читала она его смс на следующий день.
"О, если бы это было правдой", - и вот что думала.
"Я хочу, чтобы сегодня у тебя денек начался с радости. Я всю ночь смаковал нашу вчерашнюю встречу. Ты самая лучшая! Не забывай это. Удачного денечка!", - его смс.
"Что ответить?", - размышляла Ева, переходя дорогу. Она спешила на работу. Он никогда так рано не присылал ей сообщения. Обычно это было ближе к обеду.
"Еще недавно я бы зарядилась позитивом на весь день от его слов любви, сказанных с раннего утра. Но сейчас они мне противны. Что он смаковал? Разврат? Смаковал то, что убивает меня? Лучше бы не писал мне сегодня ничего. И тогда день прошел бы, как обычно. А сейчас хочется плакать от его слов".
Был мигающий зеленый на светофоре, она на середине дороги. Красная Lada резко начала движение, а Ева уверенно сделала шаг вперед...
Она услышала скрежет тормозов и бранные крики водителя.
Еще недавно Ева думала о том, что уже не видит никакого смысла в своей жизни. Она уже не пыталась искать этот смысл, так же, как и не имела намерения умереть. Однако жизнь ей казалась настолько бессмысленной, безрадостной, опустелой, что потеряла какую-либо свою ценность. Ей казалось, что смерти она не боится, и даже готова к ней, если она неожиданно, но случайно произойдет. И вот она столкнулась с ситуацией, когда ее жизнь была прямо на волоске от смерти. Между ней и красным грудом железа, успевшим вовремя затормозить, оставались какие-то жалкие сантиметры. Нет не жалкие, а спасительные! Она подумала о том, что мысли действительно материальны. И благодарила Бога и ангела хранителя, что они ее спасли.
Они снова встречаются и едут на съемную квартиру. Константин что-то шутит. Он так рад видеть наконец-то свою любимую...
А Ева грустит. Вот она уже сидит в комнате на диванчике... Привычные стены, привычная мебель. Все такое до боли привычное. Но чужое. И он чужой. Уже нет радости от нахождения здесь. Ева изучающе смотрит, словно оказалась в этой квартире в первый раз. Старая, изношенная, затертая мебель... Одно дело оказаться здесь впервые и отдаться мужчине под натиском страсти. И совсем другое наблюдать это из раза в раз, от встречи к встрече. Все обезличено, все опустелое. И это не пробуждает страсть, не склоняет к романтике. Это угнетает...