Зиенгмыт — около сотни мазанок, вклинившихся в городской квартал Батьмай. Живут в них семьи рабочих, которые трудятся на ханойских заводах, да несколько мелких торговок с соседнего рынка. Днем здесь остаются одни женщины-надомницы, занятые вязанием шерстяных вещей. С ними-то и вынужден работать Люан. «Вынужден» потому что Люан легко конфузится, а женщины и девушки чересчур смелы, когда соберутся вместе. Молодые вязальщицы, почти все сверстницы Люана, многие еще не замужем. Увидев издалека Люана, они затевают игру:
— Отгадайте, кому это он все время улыбается?
И, заливаясь смехом, толкают друг друга. Серьезной остается только Нгаук, бригадир вязальщиц.
— А он улыбается не вам, — язвительно замечает она. — Нашел работу не бей лежачего, вот и ходит сам не свой от радости.
Ей становится не по себе, как только она вспоминает о пожарнике. Что это за мужчина? Настоящим делом не занимается, а только без конца сует нос в чужие дома, велит то, велит это, напоминает, запрещает. Ни дать, ни взять — зловредная свекровь. Но как бы то ни было, а Нгаук стала выполнять противопожарные правила после этих напоминаний куда строже. Только вступить в добровольную пожарную дружину наотрез отказалась.
А еще недолюбливала Люана в этом квартале немолодая женщина по имени Ан. Она ходила по домам, скупая у крестьян зелень, и сдавала ее кооперативу на рынке Мё. И так вздохнуть было некогда, а тут еще Ан ждала шестого ребенка… Конечно, на такую чепуху, как совещание по противопожарной безопасности, у нее просто не было времени. У нее по всему дому были разбросаны штаны и кофты вперемешку с рваными тряпками, хворостом и соломой. Люан заходил к Ан каждый день. Он помогал малышам навести порядок на кухне, сам починил бамбуковую лестницу и плетенную из бамбука дверь. Но Ан это не тронуло. Когда Люан принимался увещевать ее, она кивала головой и соглашалась, но лишь для вида. А как только он уходил, Ан тотчас спешила к Нгаук:
— Все-то ему пожары мерещатся, а у нас их отродясь не видали.
На сердце у Нгаук становилось веселее от таких слов: находился еще один человек, деливший с ней неприязнь к Люану.
Люан дважды вызывал в участок нерадивую женщину, а потом критиковал Ан на собрании. Все решили, что после этого ноги его не будет в доме Ан. Но на следующее утро соседи увидели: Люан как ни в чем не бывало зашел к Ан и исправил электропроводку. Старые люди хвалили пожарного за упорство и настойчивость, а молодежь осуждала его за мягкость и уступчивость. Но так как на лице у Люана всегда сияла улыбка, даже если он был сердит, то все считали, что характер у него просто золотой.
Как только зазвонил телефон, дежурный по пожарной части схватил трубку и приготовился сделать запись на бланке.
В опустевшей казарме взревела сирена, раздался топот бегущих ног, по двору промелькнули тени людей, казалось, только и ждавших приказа, через десять секунд из ворот пожарной части уже выползали красные машины.
Холодный ветер бил в лицо Люану. Пожарный закрепил понадежнее ремешок медной каски. Он привык беречь секунды. Когда занимается огонь, каждая минута промедления обходится дорого.
Чем ближе к Батьмаю, тем больше он волновался. Алое пламя окрасило все небо над кварталом Зиенгмыт. Издалека он услышал, как с треском лопаются бамбуковые столбы и стропила, увидел парней и девушек — членов добровольной пожарной дружины, помогавших выносить вещи из тех домов, к которым еще не подобрался огонь.
Машина не успела затормозить, а бойцы из отделения Люана уже спрыгнули на землю и заняли свои посты. Пожарные развернули шланги, подключив их к ближайшему пожарному крану, о котором не подозревали даже старожилы Зиенгмыта. Забила струя воды. Огонь бушевал. Он то ревел, будто штормовое море, то завывал, как свирепый тайфун. У Люана не раз перехватывало дыхание, легкие обжигало жаром, от дыма кружилась голова.
Порыв ветра вдруг поднял до облаков гигантский столб пламени. Люан вместе с товарищами мгновенно подсек огонь мощной струей. Море огня над деревянным домом исчезло, показалось мерцающее звездами небо. Люан попытался было вытереть рукавом пот с лица, и вздрогнул как от прикосновения к кровоточащей ране.
Он услышал, как кто-то громким голосом докладывал командиру части. Видно, боец-наблюдатель что-то обнаружил в горящем доме. И тут Люан расслышал приказ командира: спасти ребенка, оставшегося в доме.
Два шланга, две водяные струи расчищали Люану путь среди огня. В доме было полно едкого дыма, нечем дышать. Держа шланг в руке, он, закашлявшись, остановился в первой же комнате. Потом плеснул себе в лицо водой и пошел на ощупь вперед. Чем дальше, тем труднее было дышать. Он смочил водой платок и прикрыл рот, дышать стало легче. Люан прислушался. Кто-то тихо застонал. Люан убрал платок со рта и громко окликнул: