— Сейчас не время для… — начал Келлфер, но Ингард его перебил:
— …для того, чтобы позволять своей бесчувственной практичности проявлять такое неуважение к другу и коллеге! Келлфер, ты не мог бы…
Ингард проглотил слово «заткнуться», не желая обострять конфликт. Келлфер прекрасно его понял.
— Так может, нам подождать, пока вы не закончите сентиментально обмениваться сожалениями? Как раз пар-оольцы выберутся, герцоги попадутся в новые ловушки.
— Ингард прав, — спокойно прервал поток его речей Син, кладя Келлферу руку на плечо. — Тебе стоило бы проявить участие или хотя бы уважение. Однако и в словах Келлфера есть смысл: времени у нас нет. Роберт, если ты можешь, прошу тебя, расскажи сейчас.
Вежливость Сина подействовала отрезвляюще и на разозленного за друга Ингарда, и на окаменевшего лицом Келлфера, сжавшего зубы так, что на скулах его заходили желваки. Келлфер бросил еще один взгляд на Ингарда и отвернулся.
Что-то прошелестело в коридоре.
Лицо Роберта стало серьезным, и он сел.
— Хорошо, к делу, — без тени шутки сказал воин. — За дверью не должно быть Теа.
Син кивнул. Они доверяли Теа свои жизни, и тем не менее, каждый понимал, что в ближайшие минуты может прозвучать что-то, что не должно покинуть пределов кельи.
Стены экранировали заклятия, и Келлфер вышел в коридор, огляделся, а затем застыл в открытом дверном проеме.
— Как они тебя поймали? — негромко спросил Син.
— На переходе, — так же тихо ответил Роберт, устраиваясь на подушках удобнее. — Сразу после шага в портал и я, и Велиан были оглушены. И дело не в болевой ловушке, это была кратковременная блокировка сознания, силы которой хватило даже на меня, и времени которой оказалось достаточно для того, чтобы нацепить на меня и на Велиана спинель. Я очнулся раньше него, но они не заметили. Успел рассмотреть коридор, по которому нас несли. Точнее, я бы назвал это палубой. Это большой плавучий город, и такие палубы ему вместо улиц, его называли при мне веле. Да еще и жарко. Дикое местечко. Не сомневаюсь, что мы были в Пар-ооле.
— Сразу — и так далеко, — задумчиво проговорил Келлфер. — Как можно было перенастроить портал?
— Портальные окна — не мое, понятия не имею, — отмахнулся Роберт. — Но держитесь: там были не только мы. Я видел минимум два десятка человек, все с праздника, почти все без сознания, все в спинели. Видел сына и дочку Лисар. Старшую дочь Рианон. Кажется, младшего брата Румена Агельера, не помню его имени.
— Гаспард, — дополнил Келлфер. — Фактически, он лучший военачальник Коричневых земель, прекрасный стратег. Я был удивлен, что герцог Петьер вместо него взял на совет сестру.
Ингард тяжело вздохнул. Значит, испугавшиеся за своих близких герцоги были правы: те и правда попали в ловушку. Все было хуже некуда. Как рассказать об этом тем, кто должен был помочь создать армию для отражения нападения Пар-оола, он не представлял.
— Все в спинели? — переспросил Син. — Значит, думали, что ловят только шепчущих?
— Или решили перестраховаться, — отозвался Келлфер. — У шепчущих спинель отбирает возможность творить заговоры, но и на обычных людей действует как путающий мысли наркотик. Не знаю, как сказать об этом герцогам, и стоит ли говорить, — озвучил он мысли Ингарда. — Они откажутся сражаться, бросятся договариваться и выкупать своих отпрысков.
— Оставим это пока, — жестко прервал его Син. — Дальше.
— Они попытались надеть на меня ошейник почти сразу, — продолжил Роберт. — Он не защелкнулся. Я видел, как надевали ошейники на всех, как на скот, пока еще народ был без сознания. На большинстве они закрывались сразу, кроме меня и дочки Рианон. Помните ее? Очень сильная шепчущая.
— Думаешь, дело в силе? — уточнил Ингард.
— Может быть. Надо бы все-таки спросить этого вашего мрачного герцога.
— И без него могу сказать, что каждый артефакт имеет порог силы того, на кого действует, — сказал Син. Лицо его было спокойным, как и всегда. — И этот порог не так велик, если Велла Рианон над ним. Она была лучшей на курсе, однако ей далеко до большинства наставников.
— Не до Велиана, — хмуро продолжил Роберт. — На нем все прекрасно защелкнулось. Когда он пришел в себя и увидел меня, попытался позвать, и они поняли, что мы знакомы.
— Они? — уточнил Келлфер.
— Это еще один замечательный сюрприз, — сказал Роберт легко и мрачно. — В основном, это шепчущие, имперские, не пар-оольцы. Но отдают приказы им наши смуглые друзья. Знакомых не видел, нами занимались какие-то юнцы из пышущих силой необученных. И руководила ими пара очень, очень хороших воинов. Глаза стеклянные, не понимали, что делали. Но когда Велиан обратился ко мне «директор», сразу пришли большие шишки, этакие божки в золотых платьях и все в украшениях, разве что не накрашены как женщины. Они были сначала вежливыми, сулили мне всякие блага за сотрудничество. Хотели, чтобы я их в Приют провел, чтобы ошейник сам нацепил, что только не сулили, я чуть не стал императором. Договориться почему-то не вышло. Пытали Велиана. Точнее, он сам себя пытал, пока мог. И других. Женщин, детей. Потом они сняли с него ошейник, чтобы он посмотрел, что сделал. Они думали, что сломают меня этим.