- Светлана Ивановна, я понимаю вас, как мать, вы тоже переживаете за своего сына, но обещаю, что все будет хорошо, - пытаюсь ее успокоить, - как только мы встретимся с ними, я обязательно вам позвоню.
Уже разворачиваюсь лицом к двери и берусь за дверную ручку, как слышу в спину:
- Этот мужчина, Ян, он тебя любит, Аня.
Резко развернувшись, смотрю прямо в глаза свекрови с немым вопросом.
- Я жизнь прожила, девочка, и многое видела, - поясняет моя мудрая свекровь, - Сергей ни за что бы тебя не обидел, но с таким обожанием, как Ян, он на тебя никогда не смотрел.
Чувствую, как слезы благодарности к этой женщине застилают глаза, и я ее крепко обнимаю.
- Спасибо, - шепчу ей на прощание и выхожу.
Ян
Сажусь в машину и забиваю в навигатор координаты местонахождения Сомова. Прогрессивное чудо техники голосом Федора Бондарчука сообщает о том, что дорога займет чуть более часа по времени.
Аня садится на сидение рядом, и я тяну к ней свою руку. Мне нужно знать, что она материальна, быть уверенным, что она не растворится в воздухе от моего прикосновения. Она берет мою большую ладонь и зажимает ее в две своих маленьких ладошки, а в глазах стоят слезы.
«Всевышний, надели мня терпением, чтоб пережить все трудности и сделать эту женщину счастливой, пусть слезы на ее глаза наворачиваются только в моменты счастья» - молчаливо прошу я поддержки у Бога.
- Едем за сыном, – утвердительно сообщаю я и нажимаю педаль газа.
День клонится к вечеру и небесный горизонт окрашивается в багровые краски, которые мягкими мазками ложатся на щеки Ане. Всю дорогу я бросаю взгляд украдкой на мое золотце и не могу налюбоваться, кажется и целой жизни мне будет мало, чтоб подарить всю свою любовь этой маленькой женщине.
Когда черная пелена накрывает небо мы подъезжаем к месту назначения, на воротах коллективного сада красуется недавно сделанная надпись «Березовая роща». Выйдя из машины, я подошел к воротам, чтоб открыть их, но наткнулся на внутренний замок. Недолго думая, перемахнул через забор и открыл ворота изнутри. Сад оказался не маленьким по площади и в каком из домов искать Сомова я не представлял. Аня, видя мое смятение предложила:
- Может будем останавливаться там, где есть свет и заглядывать в окна? Или стучать в двери, если окна будут зашторены.
- Да, солнышко, так и сделаем, пешком обходить весь сад по грязи со снегом совсем не вариант, - отозвался я.
И мы потихоньку тронулись, останавливаясь у тех немногочисленных домиков, где горел свет и вглядывались в окна. Контингент состоял преимущественно из людей пенсионного возраста, хотя пару раз мы встретили людей помоложе, но детей среди них не было. Количество обследованных нами домов сокращалось и вот на горизонте обозначились последние шесть построек и только в одной из них мы увидели тусклый свет. Аня выглядела расстроенной, надежда найти сына таяла, но она до последнего молча держалась, поджимая губы от волнения.
Остановившись у последнего дома, я выключил фары и заглушил мотор, нужно было выйти из машины, чтоб заглянуть в окно. Аня выскочила и побежала теша последнюю надежду, я вышел следом за ней. Подходя к постройке, мы услышали детский крик, который перешел в плач, Аня, не заглядывая в окно бросилась сразу к двери, я не отставал. Дернув, посильнее открыл дверь и заглянул внутрь, отодвигая Аню, мало ли что там происходит.
Когда глаза привыкли к тусклому свету я увидел небольшое пространство комнаты, которая по совместительству являлась и кухней в этом ветхом строении, посередине стояла крохотная печка, возле которой и сидел мальчик на импровизированном стуле, а возле окна стоял Сомов, видимо разглядывая мой автомобиль и гадая кто же пожаловал к ним в гости.
Аня, не выдержав нырнула мне под руку и мгновенно сориентировавшись бросилась к хныкающему сыну. Я тоже вошел в помещение, но от моего присутствия оно стало уже совсем крохотным, как говорится «не продохнуть».
Сомов пристально на меня посмотрел, а потом повернувшись к Ане сказал:
- Я не отдам тебе сына и развод тоже не дам.
Гнев забурлил, будоража мою кровь от той интонации, с которой Сомов обратился к ней, пока еще своей жене. Еле сдерживаясь, чтоб не заехать ему в нос прямо тут, я со всей серьезностью в голосе предложил:
- Выйдем поговорить по-мужски без женщин и детей?
Сомов выглядел растерянно, он явно не был настроен на такой разговор, но надо отдать ему должное – двинулся к выходу.
Над садами нависла темная ночь и только редкие окна домов разбавляли черноту своим неярким светом. Ветер сильными порывами недружелюбно пробирался под куртку и неприятно холодил, хотя это было и к лучшему, погода способствовала усмирению моей бурлящей от злости крови.
Сомов встал напротив меня, но в глаза старался не смотреть, ковырял носком обуви тротуарную грязь. Счел это хорошим признаком, хоть героя из себя передо мной не изображает.
- Сергей, ты не плохой парень, - начинаю разговор издалека, - но поведение твое не достойно мужчины.
- А кто ты такой, чтоб учить меня? – Сомов задает давно волнующий его вопрос.
- Во-первых я тот, кто старше тебя почти на 10 лет, и соответственно немного умнее, а во-вторых, я тот, кто уважает мнение женщины. Вижу, что в тебе ещё бушует юношеский максимализм и адекватно реагировать на ситуацию ты не можешь.
- Мужик, спасибо тебе за ценные советы и за то, что привез жену ко мне, но на этом вынужден проститься, - никак не внемлет моим словам упрямый товарищ.
- Отпусти Аню по-хорошему, я не горю желанием бить тебе морду, - я теряю терпение.
- Аня – моя жена, мы сами решим с ней наши проблемы, - не унимается Сомов.
- Аня жена, но не твоя собачка, у нее есть свое мнение, и она тебе его уже озвучила – она просит развод. Совместных проблем у вас тоже нет по тому, что ты ее единственная проблема на сегодняшний день, но я сделаю все, чтоб тебя устранить с ее жизненного пути.
Кулак мне в лицо прилетает сразу, как только договариваю, и я этого ждал, специально его провоцировал, не мог больше втолковывать этому олуху, что лучше все решить по-хорошему.
Отвечаю немедля, резко врезаю ему кулаком под дых и когда он сгибается пополам хорошенько припечатываю ему еще со спины. Убивать его в мои планы не входит, хотя каюсь истерзан желанием ликвидировать помеху в виде Сомова, но многих людей весть об этом расстроит, и я не решаюсь на эту сделку с совестью.