Пока горе-муж корчится от мук на тротуаре, я заглядываю в дом и кивком зову Аню на выход. На руках у нее спит сын и она аккуратно, неся бесценную ношу, крадется к двери. У выхода она замирает на несколько секунд, чтоб оценить масштаб бедствия и видимо не так он велик, раз обогнув Сергея возле тротуара она прямиком направляется к машине.
Сев на заднее сидение мое солнышко что-то шепчет сыну и поудобнее укладывает его у себя на коленках. Я поворачиваю ключ в зажигании и смотря прямо на дорогу трогаюсь чтоб уехать из этого убогого места.
Анна
Мы едем уже почти час и скоро будем в городе. Димка спит безмятежным сном собственнически оккупировав мои коленки, и пусть мне не совсем удобно, зато на моей душе царствуют покой и умиротворение.
Ян сидит за рулем и иногда поглядывает на меня в зеркало заднего вида. Как выразить ему всю благодарность за то, что вернул мне сына и поговорил с мужем. Хотя, конечно, поколотил скорее, а не поговорил, но считаю, что Сергей сам виноват, не нужно было идти на принцип.
Вспоминаю случай годичной давности: Димке на день рождения друзья подарили яркую, музыкальную машинку производства Китай, она ему очень понравилась и сынуля играл ей целыми днями и даже брал с собой спать. Машинка от активного использования пришла в негодность очень быстро и играть ей уже было не удобно, но сын не сдавался и мучаясь имитировал процесс игры, на предложения заменить другой машинкой – отказывался.
Так и с Сергеем: Я давно сломалась и функцию свою уже не выполняю исправно, но он не хочет меня отпустить, до сих пор тешит себя иллюзией идеального брака и вечной любви.
Заехав в город, мы быстро движемся по полупустым ночным улицам, и я не узнаю дорогу к дому:
- Куда ты нас везешь? – интересуюсь с беспокойством.
- Ко мне в гости, - улыбаясь во весь рот своей фирменной улыбкой отвечает довольный Ян.
Я совсем не против поехать в гости к Яну, во-первых, с ним я чувствую себя в безопасности, а во-вторых, возвращаться в квартиру Сергея мне очень не хочется, да и он собственной персоной может заявиться туда в любой момент. Видимо об этом подумал и Ян, раз решил отвезти нас к себе.
Подъехав к новой многоэтажке в центре города мы ныряем через шлагбаум в подземный паркинг. Поставив машину на место обозначенное номером [р911рн], Ян глушит двигатель и подходит к двери с моей стороны, чтоб взять спящего Димку на руки и донести до квартиры.
Двухуровневые апартаменты располагаются на 17 и 18 этаже новостройки, отделка жилища в стиле минимализма сразу выдает холостяцкую берлогу с головой. Ян несет сына в небольшую комнату, оформленную в серо-синих тонах, которая расположена сразу за большим холлом недалеко от входа.
- Располагайтесь и чувствуйте себя, как дома, - шепчет Ян, чтоб не разбудить Диму, - я сейчас принесу вам теплые одеяла.
Он уходит, а я скинув куртку, принимаюсь аккуратненько раздевать сына и укладываю его поудобнее, подоткнув подушками вокруг, чтоб не упал с кровати. За окном царит глубокая ночь, чувство усталости, караулившее меня весь день, накатывает незаметно, и я направляюсь в душ, чтоб смыть с себя остатки этого непростого дня.
Выйдя из ванной, замечаю два одеяла, которые стопочкой лежат на краю кровати. Забота этого мужчины так приятна, что я ощущаю осязаемую потребность сделать приятное в ответ, но прямо сейчас ничего не приходит в голову, чем я могу его отблагодарить. Совесть не позволяет остаться неблагодарной и решение приходит само – просто сказать ему спасибо, раз уж нет альтернативы, то хотя бы словами выразить, что чувствую.
На цыпочках выхожу из комнаты и осознаю, что не имею понятия, где искать Яна в этом огромном помещении. Еще чувствую, как вне комнаты стало прохладно, и мурашки побежали по телу из-за того, что я после душа решила оставить одежду, замотавшись в полотенце. Вдалеке слышится звук льющейся воды, и я двигаюсь в том направлении. Дойдя до винтовой лестницы, понимаю, что звук доносился именно сверху и тихонько поднимаюсь наверх.
Дверь в комнату Яна приоткрыта, и я заглядываю, но тут же делаю два шага назад стыдясь того, что увидела.
- Прости, я не должна была… - поспешно удаляясь, выдыхаю я.
Какая же я глупая, видимо ночью мозг совсем от усталости не соображает, раз я позволила себе вторгаться без стука в комнату к чужому мужчине. Обнаженный образ Яна до сих пор стоит у меня перед глазами и жар от стыда волнами поглощает меня снова и снова.
Ян догоняет меня и хватает за руку, которой я держусь за перила лестницы, чтоб не упасть при спуске. Его бедра прикрывает лишь полотенце, держа в руках которое он вышел из ванной. Разглядываю его широкий разворот плеч, гладкую, без единого волоска грудь, переходящую в плоский живот и взгляд, против моей воли, скользит ниже, по узкой дорожке из редких волосков, которая уходит под полотенце. Щеки предательски горят огнем, а сердце так бешено колотится, что кажется, вырвется из груди прямо сейчас. От близости этого идеального во всех смыслах мужчины внизу живота натягиваются невидимые струны, и я задаюсь вопросом: Как Ян пробуждает во мне столько откровенных чувств лишь одним своим присутствием?
Глава 4
Ян
Вышел из душа и на пороге в комнату увидел Аню, но она тут же исчезает, как видение. Не могу позволить себе ее отпустить, не сейчас, когда она сама пришла ко мне.
В два счета догоняю ее на лестнице и сейчас, взяв за руку, стою и любуюсь: Влажные волосы чуть кудрясь обрамляют ее лицо, чистая кожа без намека на косметику зовет попробовать на ощупь ее бархатистость, хрупкие плечи и тонкие ключицы манят оставить на них миллион поцелуев, а грудь от волнения вздымается высоко и часто. Запрещаю себе даже думать о том, что под этим полотенцем кроме ее совершенного обнаженного тела больше ничего нет, если сейчас полотенце упадет к ее ногам, я точно не смогу сдержаться и как пещерный человек сделаю ее своей прямо тут на полу.
Тряхнув головой, призываю все свое благоразумие и выдержку, но стоит мне посмотреть ей в глаза, от них не остается и следа. Зрачок ее глаз, замутненных желанием, расширился и я проваливаюсь в бездну под названием Аня. Притягиваю ее к себе и не отрываясь смотря в глаза целую, долго, жадно, властно, она не сразу, но отвечает и не пытаясь устанавливать свои правила в этом бою – уступает и принимает. От ее податливости сносит крышу, и мой внутренний неандерталец требует заклеймить ее здесь и сейчас. Подхватываю на руки и в три прыжка доношу ее до комнаты.
Не хочу пугать свое сокровище и аккуратно ставлю на ноги возле кровати, а она обвивает мою шею руками и тянется за поцелуем, который я ей с удовольствием дарю. Обняв, незаметно тяну вниз ее полотенце, и оно покорно падает на пол, Аня, смутившись своей наготы прижимается ко мне ища защиты. От своего полотенца я уже давно предусмотрительно избавился и теперь мое пульсирующее желание недвусмысленно упирается в ее животик.