— Если хочешь, мы можем уйти. Уже можно. Все приличия соблюдены.
Она взглянула на него благодарно. Он поймал этот брошенный ею цветок. В его взгляде жила любовь, она выливалась наружу светом глаз, трепетом рук, движением плеч, неуверенностью улыбки. Это все до боли знакомо. Почему это нельзя заказывать у других? Где твоя сила, Лиля? Да в том-то и дело, что у друго-го, единственное число. Лилия, не делайте ошибок, вы же филолог.
Ну что ж, прочь отсюда. Хотя дальше будет не лучше.
В баре ее отеля. Он заказал водку, она — коньяк. Martell Gordon Bleu . Обычно после него мир кажется определенно лучше. Напиток дает достаточно оснований для этого, и ты переполняешься верой. Ну что ж, поиграем в эту игру. Время еще есть.
У Гердта торжественное выражение лица. «За наше будущее!» — поднимает он тост. Martell не помогает ей. Допив, она уходит в свой номер.
Полночь в Мюнхене. Час ночи на Украине. «Ну же, подними трубку!» — просит она. Он выполняет это ее нехитрое желание. Связь установлена, восстановлена? «Когда ты приезжаешь? Новый год в Вене? Завидую. Спасибо, что еще помнишь». — «Я забыла все остальное». — «Неужели? Не стоит. Целую в ресницы. Приедешь — созвонимся».
Утро стучит в номер отеля в Мюнхене, надо обязательно открыть и улыбнуться ему.
24 декабря. Город притих в умиротворении, успокоился, готовится к вечеру, Святому вечеру.
Шумные базарчики убрались с площадей. Все уже все купили. В домах праздник шелестит оберточной бумагой, обнимает подарки, завязывается бантиками. Индейки спешат занять место в духовках-соляриях, чтобы предстать взору в красивом загорелом варианте.
Машина мчит со скоростью 240 км в час по пустому автобану. Большинство немцев уже достигли нужных пунктов назначения, и путь свободен. За три часа они добираются до границ Саксонии.
Конечно, Гердт хотел бы, чтобы она поехала с ним праздновать Святой вечер и Рождество к его родителям, в кругу семьи, как это принято здесь. Конечно, он бы этого хотел. Но он по-умному осторожен, он не хочет торопить и предвосхищать события, он боится спешкой или давлением на нее что-то испортить. Он поступает как раз так, как нужно с ней поступать. Он оставляет ее в покое. Он отвозит ее в горы на границу с Чехией, где притаился маленький замок, spa-отель, и оставляет там одну. Он вернется послезавтра и отвезет ее в Квидленбург. У нее будет достаточно времени спокойно все обдумать, отдохнуть и прийти в себя. А потом ее ждет красавица Вена с празднованием Нового года и дорога домой, и принятие решения.
Они попрощались у рецепции spa-отеля. Она радостно отдалась в руки его гостеприимных хозяев. Здесь все говорили вполголоса, не было часов, телевизоров и телефона, ничто не напоминало о ходе времени, о темпе жизни вообще.
Отель утопал в горах, горы утопали в снегу. Здесь была настоящая зима. Мороз рисовал узоры на окне, окно выходило на большой пруд, скованный льдом. Наружу не хотелось. Лиля набрала горячую ванну, капнула туда мяты с лимоном и скользнула в воду. Мысли отступили, они оставили ее в покое. Ведь не сейчас же! Белый пушистый халат мягко обнял плечи. В бесшумном лифте она спустилась вниз, в spa-центр. Ее положили на подогреваемую кушетку. Пилинг всего тела, посыпание и растирание солью и песком, горячее термоодеяло, в котором она немного подремала. Душ смыл с нее все, забрав и тревогу с сомнениями. Теперь ее растирали кофейной гущей. Кожа радовалась, молодела, золотилась. Ванна с лепестками роз комфортной температуры. Кем ты чувствуешь себя? Клеопатрой? Богиней? Так будет легче принимать какие бы то ни было решения. Дух подстроится к телу. А оно уже просто парит. Опять удобная кушетка. Массаж. Нежные руки. Масло иланг-иланг. Она уплывает куда-то далеко-далеко, плывет по гротам дивной подземной реки. Назад не хочется.
Как давно «те» руки не касались тебя...
Мягкий беж стен ее номера. Она опускается на постель, руки опускаются вниз. Ей хорошо.