Открыв её, я обнаружила там четыре своих старых потрёпанных дневника и много-много неотправленных писем, упакованных в белоснежные стандартные конверты. Как оказалось, все эти письма я писала Андрею как раз тогда, когда он полностью оборвал всё наше общение.
Сердце сразу же как-то сильно и глухо, глубоко изнутри, отозвалось жмущей сдавливающей болью. Я подрагивающими и похолодевшими пальцами достала один из дневников, он был жёлтого цвета, и распахнула посередине.
«Сегодня с Андреем ходили в кино. Он очень нежно меня обнимал и гладил по голове. Я, наверное, самая счастливая девушка. Надеюсь, мы продолжим встречаться и в будущем обязательно поженимся»
Прочитав эти строки, я усмехнулась. Какая я наивная была. Здесь мне пятнадцать, и мы с Андреем уже встречаемся какое-то время. Однако, помню, тогда я действительно ощущала себя самой красивой и счастливой. Отложив дневник в сторону, я взяла следующий: он был тёмно-зелёного цвета.
«Целыми днями пишу Андрею ВК. В прошлый раз я три дня ждала ответа, хотя он множество раз был онлайн. Пытаюсь дозвониться на телефон и шлю смс-ки. Почему-то он долго не отвечает, вероятно, занят на новом месте. Ему же нелегко в другом городе, правда? Но я верю, что он справится. Я уверена в нём. Знаю, он самый лучший и, как освободится от своих дел, обязательно перезвонит…Он же пообещал мне…»
Многоточие и несколько криво нарисованных грустных смайлов и старых выцветших наклеек с цветочками и грустными анимешными человечками. Эти чувства снова отозвались болью в глубине души. А мне казалось, что я давно их забыла. Оказывается, забытые чувства просто аккуратно сложены, как и старая ненужная одежда, спрятанная в глубине шкафа, в самых потаённых уголках души.
И иногда ты так же неожиданно их обнаруживаешь.
Вздохнув, я вытащила из шкатулки третий блокнот красивого глубокого тёмно-синего цвета. И так же открыв его примерно посередине я зачиталась написанными строками.
«В этом году буду поступать, надо определяться с универом. Ничего не хочу. Мама с папой серьёзно беспокоятся обо мне. Андрей две недели назад добавил меня во всех социальных сетях в ЧС и удалил свои страницы. Сменил номер. Я без понятия, как теперь буду жить без него. Какое поступление сейчас может быть? У меня личная драма и сил нет ни на что. Уже целую неделю ко мне в гости ходит Анита, пытаясь поддерживать меня. Через три дня снова в школу. Вообще без понятия, что я буду делать…»
Закрыв дневник, и молча отложив его в сторону, я на несколько минут прикрыла глаза. Остался последний дневник. Самый последний и самый тяжёлый. Эта тетрадь была мрачного фиолетового цвета. Открыть я её решила в самом начале.
«Я поступила на бюджет, набрав по каждому предмету почти под сто баллов! Я в восхищении! Не ожидала такого от себя, на самом деле! Уже как неделю назад началась учёба, всё прекрасно, за исключением того, что я теперь не могу принимать любое внимание от парней. Мне с ними очень тяжело общаться. На некоторых просто смотреть не могу, начинаю злиться оттого, что в них есть какие-то черты от Андрея. Надеюсь, этот кошмар когда-нибудь закончится, и я снова смогу полюбить, не боясь данного нами когда-то обещания и любви…А Андрей спустя такое количество лет так и не общается со мной. Тогда и здесь я с головой уйду в учёбу».
И после всего этого текста просто жирная хорошо вдавленная в бумагу точка. Дальше я не читала, потому что вдруг отлично вспомнила то, о чём дальше будет идти речь в тексте. Жалобы на Андрея, первая, после разбитого Андреем сердца, любовь. Любовь, которую я отвергла от весьма милого паренька. Как его звали? Никита?
Я перевернула шкатулку и выбросила всё из неё на пол. Перебрав несколько конвертов и заинтересованно позаглядывав в каждый из них, я поняла, что все те письма я писала Андрею ещё в те далёкие шестнадцать лет и там, определённо, в каждом я признавалась ему в своих чувствах снова и снова, говоря о том, как сильно жду его.
Перебрав всё это, я на какое-то время снова ощутила себя той маленькой обиженной шестнадцатилетней девочкой, которая искренне и тепло любит.
Глубоко вздохнув, я собрала все эти бумажки в одну увесистую стопку и, раскрыв один из мусорных мешков, выбросила в него всю ту сохранившуюся и долго давящую на меня боль.
Возможно, та наивная девочка где-то глубоко в моей душе и сожалела о том, что я всё выкидываю, но теперешняя я была определённо уверенна в своих действиях: я точно хотела избавиться от этих болезненных воспоминаний, о том, что точно будет мне об этом напоминать.