Но полная приключений судьба манускрипта на этом не заканчивается. Во имя русско-монгольской дружбы копия Позднеева передается Монголии, едва та успевает получить статус Народной Республики. Вот этот-то текст – удивительно странного происхождения, утерянный и несколько раз переписанный – был в сильно сокращенном и урезанном виде опубликован в 1957 г. в журнале «Instituti Linguae et Litterarum Comiteti Scientiarum et Educationis Altae Respublicae Populi Mongoli». В предисловии безымянный автор пояснял на школьной латыни, что, несмотря на долгие поиски, оригинальная рукопись Ильдефонса так и не отыскалась. Возможно, она исчезла в 1921 году, когда Советы низложили верховного религиозного правителя Монголии Чзабцуна Дамба Хутухты Хана? А может, когда его престол был восстановлен Белой армией барона Унберга фон Штернберга, этого странного потомка тевтонских рыцарей, грезившего о борьбе с Советами в самом сердце Центральной Азии и воплотившего свою мечту противоестественным союзом буддизма и террора? Или позже, во время повторного свержения Хутухты? Или во время пожаров, опустошивших библиотеку улан-баторского монастыря? Сколько погибло тогда редчайших книг, среди которых был и старинный экземпляр монгольского Данджура![35]
Неведомый автор, конечно, оплакивал пропажу оригинального текста, но, впрочем, тут же замечал, что его и нельзя было разыскать по причинам, дотошное перечисление которых не представляет никакого интереса, за исключением нескольких забавных образчиков монгольских глупостей, изложенных на латыни. В обзоре литературы на безупречном латинском языке приводились блестяще подтасованные доказательства давней истории происков империализма в Тибете, о которых, по утверждению того же автора, со всей очевидностью свидетельствовал манускрипт Монтекроче. Потом он настаивал на существовании долгих и многочисленных дружеских связей между Монголией, Тибетом, Россией и Китаем – измерение глубины и прочности этих отношений предоставляло прекрасную возможность для точной оценки расстановки сил между прокитайской и просоветской партиями внутри журнала. Далее шел краткий пересказ манускрипта, позволяющий предположить, что автор имел случай ознакомиться с оригиналом, прежде чем тот затерялся… Но это уже не суть важно. Часть текста (то есть часть копии Позднеева, сделанной им с копии Гонбоева) воспроизводилась здесь целиком и сопровождалась двойным переводом – на русский и на монгольский языки; ее-то и предваряло это чудное предисловие на латыни: похоже, Монголия оставалась одной из последних стран, все еще считающих ее универсальным языком мировой науки.
Анонимный латинист стремился разобраться, каким образом могла попасть в Монголию пропавшая рукопись. Наилучшим объяснением ему казалось то, что монастырь Ергее по его словам, поддерживал – однако никаких доказательств он не приводил – тесные связи с монастырем Ганпогар, посещенным Ильдефонсом, манускрипт которого был, вероятно, частью обмена текстами, практиковавшегося между ними.
Что до другого отца, упомянутого в манускрипте Ильдефонса, по имени Корнелиус (или Корнель) Делярош, который, как мы увидим, и был истинным героем всей этой невероятной истории, в других источниках его имя не появляется. Хорошо известен некий Корнелиш Ван дер Клип, иезуит, отправившийся в Индию, но имеется достоверное подтверждение его проживания на Гоа в течение всего интересующего нас периода. Корнелиус де Рюп, автор «Рассуждения о первородном грехе» («Disputatio de peccato originale», Elzevier, Lugduni Batavoram, 1632, in-16) – его произведение входит в библиографический указатель (см. Ж. Пэньо «Литературно-критический и библиографический словарь основных книг, приговоренных к сожжению», Бордо, 1806; а также: Керар-Брюне «Утерянные книги и редчайшие уникальные экземпляры», Бордо, 1872); впрочем, он гораздо более известен благодаря страстному возражению – своего оппонента Леонарда Рисениуса («Leonardi Rysenii Justa Detestatio sceleratissimi libelli Jacobi de Rupi, De Peccato Originali», Gorinchera, Cornelius Lever, 1680, in-octavo), – так вот де Рюп никогда не покидал Европы. Не стоит и говорить о том, что какое бы то ни было сближение со знаменитым иезуитским теологом, одним из величайших знатоков библейского текста, Корнелиусом Лапидом, или Ван дер Штайном, основано на ложной омонимии, так как французская версия его имени Корнель Деляпьер.
Кроме того, необходимо заметить, что рассказ о путешествии Монкруа и Деляроша не упоминается ни в одной из книг, где, рассуждая логически, мы ожидали бы его встретить ни в атласе, составленном иезуитом Л. Карресом «Atlas Geographicus Societatis Iesu» (Parisiis, 1900), ни в «Истории Общества Иисусова» иезуита Юлиуса Кордара («Historiae Societatis Iesu», Romae, 1750–1859), ни даже в списке миссионеров-иезуитов («List of Jesuit Missionaries in "Mogon"», Journ. amp; Proc. As. Soc. Bengal, New Series, Vol. VI [1910]: 527–542); и уж тем более его нет в двух книгах, признанных на сегодня наиболее авторитетными изданиями по этой тематике: ни в «Early Jesuits Travellers in Central Asia» Корнелиуса Весселя, ни в «Cathay and the way thither» полковника Юла (с которой, как ни странно для такого значительного труда, выдержавшего несколько репринтных переизданий, можно ознакомиться только в запаснике Национальной Библиотеки на улице Ришелье). Такое же молчание об интересующем нас событии хранят и иезуитские архивы Гоа («Archivum Romanum Societatis Iesu»).
35
Ганджур («Перевод Слова» – проповеди Будды, 108 томов) и Данджур («Перевод объяснений», 225 томов) – сборники священных текстов, составляющие каноническую основу ламаизма, то есть тибетского буддизма, сложившегося как ответвление северного буддизма (махаяны), тантризма и древнего тибетского шаманизма (бон-по).