— Могли бы и разбудить, — встретил их в машине обиженным заявлением заспанный Ларри. — Что это у вас лица такие озадаченные?
— Надо же, здесь у нас пропавший — человек не одинокий. По словам шерифа, Фоллет пусть и не влиятельный, но вполне респектабельный горожанин, — сообщил Молдер.
— Это я и сам мог бы вам сказать. Ну так и бродяг-то здесь нет, верно?
— И что же из этого следует? — недовольно спросила Скалли.
— Я так полагаю, что Фоллет попался просто потому, что обычные жертвы отсутствовали. Кто-то же должен был пострадать, так почему бы не Фоллет, — журналист уже вполне проснулся.
— В этом что-то есть, но все равно нужно поговорить с Фоллетом и его женой.
Ларри, вы знаете, как туда проехать?
— С самими Фоллетами незнаком, но если вы сообщите мне адрес — найду быстро.
Буквально с порога коттеджа Фоллетов пришедшего заключала в объятия безнадежность, ставшая здесь хозяйкой. Это жилище могло быть очень уютным, но сейчас рукодельные занавесочки с кокетливыми рюшами, мягкие коврики на деревянных половицах, наивные картинки на стенах словно покрылись серым налетом уныния. Симпатичная молодая блондинка, Элизабет Фоллет, выглядела не просто бледной, а какой-то даже бесцветной — зеленоватые глаза казались поблекшими, углы рта скорбно опущены. Искра недоумения, возникшая в ответ на представление Скалли и Молдера, слегка оживила ее.
— Проходите, пожалуйста… Вы по поводу Генри?
— Да, мы расследуем случаи, подобные тому, что произошел с вашим мужем. Ваш рассказ поможет нам быстрее найти виновника, — произнес Молдер.
— Если вы с этим уже сталкивались, то может, объясните, что с Генри вообще такое? — в смятении спросила миссис Фоллет.
— Происходящее наводит на мысль о чьих-то преступных экспериментах. Те люди, исчезновения которых мы расследовали прежде, возвращались заболевшими прогерией: это болезнь, при которой человек очень быстро старится. Скорее всего, у вашего мужа то же самое, но, конечно же, для твердого заключения нужно изучить состояние мистера Фоллета и побеседовать с ним, — вступила Скалли.
— Это можно как-то вылечить? — глаза Элизабет потихоньку наливались слезами, она ставшим уже автоматическим движением выудила из кармана носовой платок.
— Жаль вас огорчать, но, скорее всего, нет. Увы, современная медицина не может поворачивать время вспять, — сочувственно сказала Скалли.
Миссис Фоллет захлюпала носом, Дэйна успокаивающе дотронулась до ее предплечья.
Мужчины стояли с неловким видом людей, на глазах у которых происходит беда и нет возможности помочь. К чести Ларри, он не встревал с бестактными вопросами, которых можно было бы ожидать от журналиста, и вообще вел себя как тень фэбээровцев.
— Он сейчас в Троне, там больница гораздо лучше нашей, — всхлипнула жена Генри, — мы уже спустили на обследование всю нашу семейную медицинскую страховку… Ах, Господи, почему только я тогда не уступила ему?!
— О чем вы говорите, миссис Фоллет? — Скалли была сама участливость. Ее собеседница метнула быстрый взгляд в сторону мужчин и вздохнула. Молдер, быстро сориентировавшись в ситуации, подал голос:
— Скалли, нам нужно побеседовать с людьми в баре и посмотреть на предположительное место происшествия. Шериф ведь не ошибся, мистер Фоллет пропал после посещения бара? — Элизабет кивнула. — Простите, миссис Фоллет, но мы вынуждены вас покинуть — поговорите, пожалуйста, с одной мисс Скалли.
Закрыв дверь за Молдером и Купером, Элизабет заглянула в серьезные глаза Дэйны и решилась продолжить:
— Понимаете, в ту субботу, когда Генри пропал, мы с ним поссорились. Причем по совершенно глупому поводу: я планировала вместе с ним поужинать у мамы, а он сказал, что предпочел бы остаться дома. Я сказала, что уже пообещала маме, а он ответил, что неплохо бы перед такими обещаниями спрашивать его мнения, потому что он всю неделю ждал возможности просто отдохнуть и расслабиться… Слово за слово, тут еще старые какие-то обиды всплыли, начали кричать друг на друга, сейчас даже вспоминать неловко… — Элизабет и в самом деле покраснела. — В общем, он хлопнул дверью и даже не сказал, куда уходит. Я одна пошла к маме и весь вечер жаловалась на то, какими невыносимыми бывают мужчины. А потом он не пришел домой.