— Мне наплевать на то, кто вы такой! — твердо проговорила она.— Уходите отсюда!
Голос у нее был нежный. Барни приятно удивился: он не ожидал встретить такую очаровательную женщину. Она действительно была очаровательна, и ей было лет тридцать пять.
— Вы Мария Родригес?
— Уходите отсюда! — повторила она.
— Мария Родригес?
— Я позову полицию.
— Я приехал из комиссариата.
— Вы полицейский?
— Шеф Петерсон и я в очень хороших отношениях. Вам нечего опасаться, я только хочу поговорить с вами. Почему вы не открыли дверь, когда я звонил?
Она хранила молчание. Ее живые черные глаза казались испуганными. Барни с большим удивлением смотрел на эту женщину. В ней и в самом деле не было ничего от пожилой вдовы, которая могла бы увлечься таким старым холостяком, как Педро. Теперь его не удивляло, что Карлос так противился их свадьбе. Эта красивая куколка, видимо, обладала длинными зубами. Он не сомневался, что Мария Родригес здорово бы общипала Педро, если бы он женился на ней.
— Итак, вы уже достаточно рассмотрели меня? — все тем же твердым голосом спросила она.
— Прошу извинить, но я поражен, миссис Родригес, я считал вас намного старше.
Она пожала плечами.
— Я знаю, что все говорят о Педро и обо мне. Это гнусная ложь! Педро был добрым и хорошим человеком, он бы заботился обо мне. Разве это ненормально, если молодая женщина хочет чувствовать себя в безопасности?
— Эго зависит...
— Идите к черту!
Барни подошел к умывальнику, на котором она спрятала стакан с вином, и протянул его ей,
— Выпейте! Вы почувствуете себя лучше,
Она отступила.
— Не подходите ко мне!
— Я не кусаюсь.
— Уходите отсюда!
— Вначале я немного поговорю с вами.
— Мне нечего вам сказать! Вы не имеете никакого права..
~ Чего вы боитесь? Кто вас напугал до такой степени?
Она покачала головой, не спуская с него испуганных глаз, как у затравленного животного. Барни не двигался с места и поставил стакан на стол. В домр было тихо. Он слышал лишь ее учащенное дыхание.
— Послушайте, миссис Родригес, мне уже говорили, что вся эта история меня не касается, но я придерживаюсь другого мнения. Я любил Педро и Карлоса и хочу узнать, кто их убил и почему.
— Я ничего не знаю,— поспешно проговорила она.
— Мне очень не нравится, что все пытаются замять это дело и забыть о двух стариках. Я полагаю, что это и вам не нравится?
— Верно. Но я ничего не могу поделать,
— Вы можете ответить на мои вопросы.
— Я ничего не знаю!
— Расскажите мне про Педро. Ведь вы часто его видели и должны были заметить что-либо странное в его поведении. Обычно, если человек владеет опасным секретом, это действует на него. Казался вам Педро беспокойным или странным?,
— Нет...
— Но что-то волновало его?
— Я не знаю.
— И он не был обеспокоен борьбой между моим братом и Хардом?
— Он мне никогда ничего не говорил.
Барни переменил тему.
— Когда вы должны были пожениться?
— Через месяц. Я знаю, большинство людей считает, что я выхожу за Педро замуж, потому что у него, как говорят, есть немалые сбережения. Но это ложь. Я действительно была очень привязана к нему. Наверное, вы мне не верите?
— Может быть, и верю... Вы бывали у него, не так ли?
— Время от времени.
— А Карлос выказывал к вам враждебность?
Она в первый раз улыбнулась.
— Немного. Но я бы его умаслила. Мы бы хорошо поладили.
— Вы знали о существовании железной коробки Педро?
— Я... Я узнала, что ее украли,
— Вам известно, где он держал ее?
— Нет! — быстро ответила она.
— А кто вам сказал об ее исчезновении?
— Э... один из полицейских. Они приходили сегодня утром. Кажется, это был шеф Петерсон.
— А кто-нибудь посоветовал вам молчать о том, что вы знаете?
— Нет! Ни к го!
— Мне кажется, вы лжете. Кто-то здорово напугал вас. Кто? Петерсон?
— Нет.
— Хард?
— Нет.
— Малколм Дюран?
Она молча покачала головой. У нее было бледное, испуганное лицо, она держалась пальцами за горло. Внезапно на втором этаже затрещала половица. Мария Родригес подняла голову, посмотрела на потолок, полуоткрыв рот, и сразу же отвела взгляд. Кто-то находился в доме. Барни был в этом уверен. Он прислушался, но ничего не услышал.
— Кто это? — спросил он.
— Никого.
— Наверху кто-то есть?
— Нет. Прошу вас, уходите. Вы только навлечете на меня неприятности. Уходите!