— Нет,— прошептала ома.
— У меня не было никаких дурных намерений.
— Времена изменились, Барни.
— Я знаю.
— Я не должна была привозить тебя сюда,
— Почему?
— Потому что мы часто приходили сюда по вечерам после занятий.
Некоторое время Барни смотрел на шхуну.
— Это место по-прежнему приятно.
Оно мне напоминает слишком многое.
— Ты хочешь это забыть?
— Нужно. Теперь уже слишком поздно.
Она повернулась к нему.
— Почему ты уехал, Барии? Я так тебя любила! Ты никогда ничего мне не говорил, ты меня бранил, как будто я отравляла тебе существование. Я действительно была, вероятно, надоедливой, но я всегда думала, что ты и я...
— Я был глупым,— тихо проговорил он.
— Ты так думаешь?
— Я в этом уверен.
— Но теперь слишком поздно.
— Да. Существует Малколм... Ты несчастлива с ним, Джо?
— Я... Я не знаю... Я думала, что все идет хорошо... Даже считала, что люблю его. Я говорила себе, что мое чувство к тебе было проходящим детским увлечением... Ах, я не должна говорить об этом.
— Продолжай.
— Я так беспокоюсь о тебе.
— Обо мне? — удивленно спросил он.
— Из-за Малколма. Он опасен. Он не переносит, если кто-нибудь становится ему поперек дороги. Он может быть опасным и безжалостным... Прошу тебя, будь осторожен.
Она заплакала, слезы блестели на ее щеках. Он чувствовал себя огорченным и не знал, что ему делать. У него возникло желание обнять ее, чтобы утешить... но было слишком поздно для всего...
— Я веду себя как дурочка.
Он не смог удержаться и поцеловал ее. Губы у нее были теплыми и нежными. На секунду она приникла к нему, как потерянная, дрожа в его объятиях.
— Джо... Я люблю тебя.
Она прижималась головой к его груди, и он едва слышал ее голос.
— Но мы ничего не сможем сделать. Я в отчаянии. Я не хотела допускать это, но, наверное, мне все равно не удалось бы скрыть от тебя свои чувства.
— Да...— Он предпочел прекратить эту тяжелую сцену и открыл дверцу машины,— Идем, походим немного.
Взявшись за руки, они пошли по тропинке, ведущей к верфи. Прожекторы дырявили небо яркими лучами, создавая длинные тени от строений. Они прошли через ворота и подошли к судну. Он пытался не думать о Джо и переключить свои мысли на Карлоса де Фалгия, которого снова увидел лежащим с ножом в груди на койке. Все то, что он сумел выяснить до сих пор, лишь вызывало новые вопросы.
Он повернул к хижине ночного сторожа, мимо которого они прошли. Старый Сэм Джонс, оставив шхуну без присмотра, должно быть, спал очень крепко.
— Вернемся,— сказала Джо.— Мы не должны быть здесь. Малколм может спросить...
— К дьяволу Малколма!!! — резко воскликнул Барни.— Не беспокойся о нем.
Она возразила назидательным тоном:
— Нужно, чтобы между нами все было ясно. Малколм — мой муж. Я вышла за него замуж, потому что хотела этого. Все получилось не так, как я надеялась, но, возможно, я так же ответственна за это, как и он. Я не хочу, чтобы вы стали врагами.
Он сухо усмехнулся.
— А как может быть иначе?
— Я не знаю, но я боюсь. У меня ужасное предчувствие, что ты и Малколм...
Она не успела договорить, резкая детонация от выстрела задушила ее слова. Эхо над дюнами подхватило звук. Барни вытаращенными глазами смотрел на песок у своих ног. Джо с раскрытым ртом повернулась к нему. Раздался второй выстрел. На этот раз Барни почувствовал, как просвистел воздух у его ушей, когда пули, почти задев его голову, углубились в нос шхуны позади них.
— Наклонись! — крикнул он.
Он толкнул ее в тень судна, заставив упасть, и сам упал позади нее. Третья пуля пролетела над ними и вонзилась в железную обшивку судна.
— Барни, разве это...
— Тссс...
Они были скрыты, в тени шхуны. Эхо последнего выстрела замерло, и наступила тишина. Казалось, ничего не изменилось. Луна по-прежнему светила на небе. Барни не заметил ни малейшего движения. Он посмотрел на тропинку. Ничего, никакой тени. Тем не менее там кто-то был, и этот кто-то, вооружившись, хотел убить его.
Он вздрогнул и посмотрел в сторону хижины ночного сторожа Никакого движения. Неподалеку проехала машина. Джо схватила его за руку дрожащими, ледяными пальцами.
— Кто это был, Барни?
— Я не знаю,— прошептал он.
— Можно отсюда уйти?
Он не ответил и не переставая вглядывался в дюны.
Никто не вышел через ворота. Потом он подумал о машине, которая следовала за ними от Батерли, и понял, что его обманули. Им овладел гнев, но вместе с тем он мог быть доволен. Сегодня он задел чувствительное место одному из тех, кого расспрашивал. Он не боялся за себя, но его тревожила Джо.