Приятно видеть здесь то уважение, которое люди питают к докторам, адвокатам, и, в тоже время и в той же степени, к мясникам, каменщикам, рассыльным.
И я уже не говорю о запахах города, которые меняются в зависимости от времени года, об оскверненных церквях, о существовании которых не знают ни туристы, ни сами неаполитанцы.
И местный диалект, который в каждом районе свой: «буарезе» (Борго Лорето), «лучано», «форчеллано», «Санит». Присмотритесь к неаполитанскому пареньку, когда он вам улыбается, смотрит на вас, и вы поймете все то, о чем я написал и не написал.
Это мой город; город, который с самого рождения ты или обожаешь или ненавидишь — к нему нельзя быть безразличным. Самая красивая проститутка на свете, которая знает все достоинства и недостатки своего ремесла, самая похотливая распутница, когда-либо существовавшая на земле. Самая интригующая трансвеститка, способная заворожить своей грубой провоцирующей красотой. Искусная воровка, коварная, злая, эзотерически сияющая.
Семидесятые годы очень мне помогли, потому что геи, то ли от того, что были в моде, то ли из политических соображений, стали заявлять о себе в открытую. Тогда я начал воспринимать себя с большей безмятежностью, я уже не чувствовал себя одиноким, но одним из многих, и, уверяю вас, нас на самом деле было и по-прежнему остается очень много. Если бы море вдруг вышло из берегов, оно не смогло бы накрыть всех геев земли.
Итак я возвращаюсь к своему рассказу.
Из-за автомобильной аварии я вынужден был на время отойти от дел в театре и на работе. Так я решил уехать ненадолго в Рим, побродить по разным заведениям и любопытным местечкам, где играли спектакли и читали лекции на альтернативные тематики. Однажды вечером я опоздал на поезд, на котором должен был вернуться домой.
Следующий поезд был только утром и я воспользовался этим, чтобы пройтись по улицам этого волшебного города. Я был полностью поглощен и заворожен красотой памятников, дворцов, когда рядом со мной остановилась машина.
«Сколько берешь?» спросил водитель. Я побледнел и в бешенстве послал его куда подальше.
«Милый» ответил он мне, не смущаясь «Смотри, ты прогуливаешься там, где обычно работают проституты».
Я огляделся; действительно в этом районе наблюдалось странное движение. Я подошел к мужчине в машине, чтобы разузнать у него поподробнее, и увидел, что он был совсем недурен собой, с большими глазами, нос, возможно, слишком большой, но красивый и благородный. Не проронив ни слова, я сел к нему; мы занялись любовью рядом с каким-то кладбищем. Потом Марио проводил меня до вокзала и оставил свой номер телефона.
В следующую субботу я был уже у него дома, и так продолжалось много месяцев.
Марио обладал необычайно разносторонними познаниями, он всегда был готов утолить мою жажду знаний и делал это, совершенно не унижая меня. Он никогда не давал мне почувствовать, что я неуч, ясно объяснял, что я должен научиться защищать себя от людей, которые использовали свои знания. И что, если я хотел бороться с ними, то должен был овладеть секретом их собственного оружия. Я погрузился в бездну литературы; я читал все подряд от «Микки Мауса» до Оскара Уайльда, от комиксов «Малыш» до Пазолини и Джузеппе Патрони Гриффи. День за днем я наслаждался вкусом знаний, литературы, я терялся в поэтических рифмах разных авторов. Отношения с Марио имели скорее интеллектуальный характер, мы мало занимались сексом, но это не было проблемой, нам доставляло удовольствие быть вместе. Марио научил меня многому.
А потом однажды августовским вечером на дискотеке в Риччоне я встретил Лучо. Мы проговорили всю ночь, он признался, что все еще влюблен в меня. Он рассказал о всех своих страхах и опасениях, которые испытывал по отношению ко мне. Я тоже по-прежнему любил этого человека, такого нежного и трепетного, что порой он казался девушкой, встретившей свою первую любовь. Мы опять решили быть вместе и каждый раз наши встречи заканчивались сексом в машине. После очередного полицейского рейда, во время которого нас застукали голыми в машине, мы решили снять комнату, чтобы встречаться в спокойной обстановке. Я нашел небольшую квартирку в районе Санит по очень хорошей цене, и мы купили ее. Лучо внес свою часть наличными, мне пришлось выписать вексель. Мы прожили в этих стенах два насыщенных и прекрасных года. Но однажды вечером я был приглашен на ужин к друзьям, напротив меня сидел мужчина с глазами жителей монгольских просторов, он пожирал меня взглядом. Я был в некотором замешательстве потому еще, что он мне совсем не нравился. Хозяин дома попросил меня проводить мужчину с глазами монгола в спальню. Меня взбесила вся эта настойчивость, и, чтобы выйти из положения, я назначил ему встречу. На следующей неделе мы увиделись, дело закончилось постелью, но все это меня тяготило: Альфонсо (так его, по-моему, звали) наверняка был замечательным человеком, но мне он не нравился. Он попросил сходить с ним в книжный магазин. На следующий день мы встретились, он подарил мне дурацкую книгу о любви, потом преподнес лебедя, сделанного из семян, и еще хрустальную статуэтку щенка. Альфонсо был человеком с разнообразными интересами, ему нравилась лирическая поэзия, кино, книги, его манера ухаживания была очень интригующей, особенной… Все это в итоге и пленило меня. После нескольких месяцев он попросил меня оставить Лучо. Я согласился. Сколько раз я потом пожалел о том, что послушался его, это было огромной ошибкой. Ошибка, за которую я расплачивался невероятными страданиями, слезами, столькими слезами, пролитыми из-за этого человека. Альфонсо очень изменился, став вдруг злобным и эгоистичным. Он ругал меня за то, как я одеваюсь, унижал за мою неумелую речь, он заставил меня чувствовать себя неуверенным во всем, доходя даже до того момента, когда я должен был раздеваться перед ним. Когда же я находил в себе силы и решал бросить его, он неожиданно вновь становился прежним, ласковым и обходительным. Но это длилось недолго; он озлоблялся все сильнее и сильнее. Он не любил меня; я был всего лишь милой вещицей, которой можно было обладать и вертеть по своему желанию. Я нуждался в помощи друга. Я в отчаянии принялся искать Лучо… Знакомые сказали, что я могу найти его на станциях обслуживания на шоссе, где он занимался проституцией, переодевшись женщиной. Я чувствовал себя таким одиноким. Альфонсо отдалил меня от всех друзей. Единственной отдушиной было время, когда он уезжал в свой городок в Калабрии. Я поддерживал отношения только с Ренато по прозвищу «бестолочь». Одним вечером, когда Альфонсо как раз был в отъезде, Ренато познакомил меня с парнем с бездонными глазами и густыми черными усами. Несколько инфантильный и очень нежный молодой человек стал за мной ухаживать. Я принялся рассказывать о себе и обо всех страданиях, что мне причиняли издевательства этого мужчины, об унижениях, которые я вынужден был терпеть даже от его друзей. Марко слушал мои признания, помогал мне разобраться в самом себе и угождал мне во всем. Шаг за шагом он помог мне обрести себя и найти в силы освободиться от Альфонсо. Но мне все еще не хватало мужества встретиться с ним лицом к лицу, и я написал ему письмо. Конечно, неправильно ставить точку в отношениях посредством безжизненного листа бумаги, но большего он и не заслуживал.