А дальше произошло вот что. Пока они шли по лесу, все было ничего. Но в первой же деревне, встретившие их лаем псы вдруг смолкли. Один из них самый большой и мохнатый, подбежал к обомлевшей от страха Ниночке и стал нежно лизать ей ноги. За ним последовали другие. Необычной картиной заинтересовались деревенские мальчишки и сидевшие на завалинке женщины. Вдруг первый из псов поднял ногу и уверенно помаркировал Ниночку. Его маневр повторили остальные. Все это происходило под хохот собравшихся вокруг сельчан. Свита из собак и мальчишек следовала за ними до околицы.
Во второй деревне повторилось то же самое, с той лишь разницей, что псы вели себя более уверенно и активно, чему способствовал запах, оставленный их предшественниками. Фред, который огрел одного из любителей острого запаха хворостиной, был атакован всей сворой, и Ниночке пришлось отбивать своего спутника. Любопытно, что на нее псы совершенно не огрызались. Третью деревню они обходили стороной.
Обо всем этом мне потом поведал Фред.
Мой новый друг и союзник. Кто не видел, с каким вниманием и серьезностью пес обнюхивает угол дома или телеграфный столб, где его сородичи оставили свои пачухие знаки? «Вникнув в содержание» обонятельной весточки, пес, деловито подняв ногу, ставит свою метку и с видом человека, сделавшего нужное и важное дело, отправляется своей дорогой. Все собаки мира, волки, шакалы, лисицы, песцы и другие звери выполняют этот забавный и странный ритуал. Люди наблюдали его тысячелетиями, но как ни странно, до сих пор никто толком не знает, для чего звери поступают таким образом. Мне очень захотелось понять этот звериный секрет. Но как? Попробуй заикнись, что это надо бы изучить. Поднимут на смех. Пришлось некоторое время заниматься маркировкой собак подпольно, во время отпуска.
Взрослые люди скучны и всегда во всем ищут «практическую отдачу». Мой знакомый мальчишка Колька оказался умным, серьезным человеком. Он сам задумывался над этой проблемой. Мы ударили с ним по рукам и стали соображать: как бы вызнать собачью тайну и что для этого надо сделать. В сущности, как говорят в научных учреждениях, приступили к составлению «программы исследований с обоснованием, методикой, ожидаемыми результатами, сметой расходов и календарным планом».
Через пару дней мы взялись за дело. Нашли пустырь, огороженный глухим забором. Там давно никто не бывал, в том числе и собаки. Это было главным: значит, пустырь «стерилен» в смысле их запахов. Впустили моего пса Аяна, предварительно расставив на нашем «полигоне» 10 колышков, очищенных от коры. Мы рассчитывали, что они соблазнят его. Какой же из колышков он замаркирует первым? Но не тут-то было: Аян даже не смотрел на них. Он неспеша обследовал территорию и оставил свои визитные карточки на нескольких высоких пучках травы.
— Почему они ему не понравились? — удивился Колька. — Может быть, он новенькие не любит?
Напилили сухих, заветренных колышков с корой и расставили их друг от друга на расстоянии 200 метров по обочине старой деревенской дороги. Коля вел Аяна на поводке, а я шел сзади с записной книжкой. Пес исправно оставлял метки примерно через каждые 70–100 метров у различных предметов — пеньков, камней, кустиков, но наши колышки он игнорировал. Колька нарочно останавливался возле них, но все было тщетным.
— Может, обиделся на нас? — недоумевал мальчик. Мы присели, посмотрели Аяну в глаза, но они, как и вся его физиономия с высунутым от жары языком, излучали такое веселое добродушие и радость жизни, что гипотеза о злонамерении тут же отпала.
Чего-то не хватает. Рассуждая, мы шагали домой, решив идти более коротким путем, по шоссе. Оказалось, что Аян, идя по асфальту, даже не пытался оставлять свои памятки, но как только, уступая дорогу встречным машинам, мы сворачивали на обочину, пес тут же вспоминал о своих добровольных обязанностях. Значит, ему нужны предметы — решили мы. Какими же свойствами они должны обладать? А если собаке завязать глаза? Это оказалось не просто. Нужно приучать. Нашлась слепая собака. Старина Зур в отличие от своих зрячих сородичей маркировал голое шоссе, но делал это в 10 раз реже, чем на обычной сельской дороге: и ему чего-то не хватало. Интересно, что ставя отметки на шоссе, без всяких предметов, он проделывал «артикул» по всем правилам — лихо и высоко поднимая ногу, что выглядело странно и смешно.
Попробовали провести испытания в промежуточных условиях — на скошенном поле: не так голо, как на шоссе, и нет такого обилия предметов, как на грунтовой дороге. По километровому маршруту 7 раз провели в разные дни уравновешенного солидного четырехлетнего пса Нурсука, засекая все его запаховые отметки. Они расположились по маршруту неравномерно — сгущениями, штук по 10. Чувствовалась какая-то внутренняя ритмика, но непрочная, зависящая от обстоятельств, причин. Ясно, что нужны раздражители — предметы, хотя бы в минимуме, как на скошенном поле. Какими же свойствами они должны обладать, чтобы стимулировать повадку — маркировочную реакцию или, как говорят физиологи, рефлекс?