Стрелявший в Виктора бандит, как видно, промахнулся: Виктор уже приплясывал вокруг него со своими ушуистскими приемами.
Не знаю, на что я рассчитывала, пытаясь взять на абордаж второго бандита, но получилось так, что взяла я первого.
А он сам подставился, я не виновата.
Когда я мчалась, скользя подошвами сапог почти на каждом шагу, первый неловко упавший бандит продолжал делать героические попытки встать. Упрямым оказался, мерзавец! Но за это он и поплатился.
Не заметив поднимающееся на пути препятствие, я со всего разбега напоролась на него своим копьем, споткнулась и опять чуть не упала. Я-то чуть не упала, а этот гад, получив концом палки куда-то в голову, может быть, даже и в глаз – не знаю, не видела, – охнул и завыл, да так страшно, как оборотень из мультиков.
– Ой, извините, – пробормотала я от неожиданности и, выровнявшись, – для чего пришлось еще и опереться о его плечо, это у меня чисто машинально получилось, – я снова побежала к Виктору.
Проковыляв пару шагов, я остановилась, сообразив, что бежать-то и некуда. Виктор спокойно стоял, прислонясь плечом к стволу дерева, и вертел в руках отобранный пистолет. Его недавний грозный и вооруженный противник аккуратно лежал на земле или хотел вжаться в нее плотнее, чтобы стать незаметнее, или у него так случайно получилось, но по крайней мере он не шевелился, не копошился и, кажется, даже не дышал. Ну и черт с ним.
Я остановилась около Виктора и, с трудом переводя дыхание, спросила:
– Тебя не ранили?!
– Газовый, – ответил Виктор, кладя пистолет в карман куртки, – где? – спросил он и огляделся.
Поняв, что он в своей изысканной манере интересуется бежавшей женщиной, я тоже завертела головой в разные стороны и не увидела ее.
– Понятия не имею, – призналась я, – может быть, дальше побежала. Пойдем?
Кивнув, Виктор подставил мне руку, и мы почти так же чинно и достойно, как и пятью минутами раньше, направились к моему дому. Мы не сговаривались, но обоим было ясно, что лирическая прогулка под луной накрылась медным тазом.
Мой пронзенный противник, заметив, что мы направились в его сторону, вскочил на ноги и заковылял в темноту. Я ревниво оглянулась на второго бандита. Он все еще продолжал лежать, очевидно, считая, что занимаемое им сейчас положение самое выигрышное. Тут-то он и ошибся: Виктор даже не дернулся, чтобы преследовать убегавшего, а я – тем более. Очень надо, хватит с него и одного моего удара.
– Я ему сделала туше по всем правилам фехтования, – ненавязчиво похвасталась я.
– Видел, молодец, – неожиданно многословно произнес Виктор, и я оценила по достоинству его речь. Немного погордилась даже.
Проходя мимо дерева, рядом с которым я стояла, я вдруг заметила тень, отделившуюся от него. Виктор одним движением освободил свою руку, на которой висела я, совсем уставшая от бега с препятствием, и, шагнув на полшага вперед, поставил меня себе за спину.
– Подожди, – сказала я ему, разглядев женский силует, да и сам Виктор уже понял, что это была та самая женщина, из-за которой нам пришлось немного размяться.
Она стояла молча и только быстро-быстро перебирала руками ремешок сумочки.
– С вами все в порядке? – спросила я ее, подойдя ближе.
Она закивала головой и, не выдержав, заплакала. Я шагнула к ней, и она ткнулась лицом мне в плечо.
– Пойдемте к нам, успокоитесь, приведете себя в порядок, – сказала я, поглаживая ее по спине.
Мне ее было жалко, не дай бог оказаться на ее месте и не получить такой нежданной помощи. Кошмар, что и говорить.
Женщина всхлипнула еще раз и с усилием проговорила:
– Да, спасибо.
Я взяла ее под руку, и мы пошли ко мне домой.
Диспозиция изменилась, и Виктор, пропустив нас вперед, неслышно пошел сзади.
Отперев дверь, я вошла в квартиру первой и увидела, что на кухне света нет. Дверь в гостиную была приоткрыта, и полоска света выбивалась из-под двери дальней комнаты.
Виктор, как всегда понимая все лучше и быстрее, чем это, может быть, казалось, быстро разделся и прошел в кухню. Я услышала, как он ставит чайник на плиту. Дверь на кухню он закрывать не стал, но перемещался по ней так неслышно и незаметно, нарочно не проходя мимо двери, что можно было считать, что его там и нет.
Я наконец-то рассмотрела свою спутницу. Ей было на вид около двадцати – двадцати трех лет, одета в классный темно-зеленый плащ. Она была довольно высокого роста, даже, кажется, выше меня, с длинными волосами каштанового цвета. Прическа, конечно, растрепана, макияж поплыл… В общем, все понятно. Губы у нее дрожали, и в испуганных глазах было четко написано, что она готова расплакаться хоть сейчас.