Это правда? Это правда? Есть ли в этом хоть доля правды?
Она часто начинала плакать. Почему они так говорят, Хаз? Я не понимаю. Они это специально выдумывают?
Да, это они могут. И да, они это делают.
Тем не менее, несмотря на нарастающий стресс, ужасное давление, нам удалось сохранить неотъемлемую связь, ни разу не срываясь друг на друга за эти несколько дней. Когда подошли последние часы её визита, мы были вместе, счастливы. Мег сказала, что хочет приготовить мне особый прощальный обед.
В моем холодильнике, как обычно, ничего не было. Но дальше по улице был Whole Foods. Я дал ей указания: самый безопасный маршрут — мимо дворцовой охраны, поверни направо, в сторону Кенсингтонского дворцового сада, вниз по Кенсингтон-Хай-стрит, мимо полицейского барьера, поверни направо, и ты увидишь Whole Foods. Он огромен, ты его не пропустишь.
У меня была встреча, но я планировал успеть к ужину.
Бейсболка, куртка, голову не поднимай, боковые ворота. Ты будешь в порядке, я обещаю.
Два часа спустя, когда я вернулся домой, я нашел её безутешной, рыдающей, трясущейся.
Что такое? Что случилось?
Ей едва удалось рассказать.
Она оделась так, как я советовал, и радостно и анонимно бегала взад и вперёд по проходам супермаркета. Но когда она ехала по эскалатору, к ней подошёл мужчина. Простите, вы не знаете, где выход?
О, да, я думаю, это просто здесь, слева.
Опа! Вы снимаетесь в том сериале — "Форс-мажоры", я прав? Моя жена обожает вас.
Это так мило! Спасибо. Как вас зовут?
Джефф.
Приятно познакомиться, Джефф. Пожалуйста, скажите ей, что я сказала спасибо за то, что она смотрит сериал.
Я передам. Могу с вами сфоткаться… ну, для мамы?
Вроде, вы говорили, что сериал смотрит жена.
Ой. Ну да…
Извините, я сегодня просто закупаюсь продуктами.
Он изменился в лице. Ну, если нельзя сфотографироваться вместе с вами… никто не запретит мне сфотографировать тебя одну!
Он выхватил телефон и последовал за ней к прилавку гастронома, фотографируя, как она смотрит на индейку. «К чёрту индейку», — подумала она и заторопилась к кассе. Он последовал за ней и туда.
Она встала в очередь. Перед ней стояли ряды журналов и газет, и на всех них, под самыми возмутительными и отвратительными заголовками… была она. Это заметили и другие покупатели. Смотрели журналы, смотрели на неё, а затем как зомби вытащили телефоны.
Мег поймала взгляд двух кассиров, которые жутко улыбались. Заплатив за продукты, она вышла на улицу и наткнулась на группу из четырёх мужчин, нацеливших на неё айфоны. Она опустила голову и помчалась по Кенсингтон-Хай-стрит. Она была уже почти дома, когда из садов Кенсингтонского дворца выехала карета, запряженная лошадьми. Какой-то парад, дворцовые ворота заблокированы. Её заставили вернуться по главной дороге, где четверо мужчин снова учуяли запах добычи и преследовали её до самых главных ворот, выкрикивая её имя.
Когда она, наконец, добралась до Нотт Котт, она обзвонила своих лучших подруг, каждая из которых спрашивала: Стоит ли он этого, Мег? Кто-нибудь стоит такого?
Я обнял её, сказал, что сожалею. Мне было очень жаль.
Мы просто обнимали друг друга, пока я медленно не ощутил вкуснейшие запахи.
Я огляделся. Подожди. Хочешь сказать… после всего этого… ты ещё и приготовила ужин?
Я хотела накормить тебя перед отъездом.
21
Три недели спустя я проходил тест на ВИЧ в клинике на Барбадосе.
С Рианной.
Вот она — королевская жизнь.
Поводом стал предстоящий Всемирный день борьбы со СПИДом, и в последнюю минуту я попросил Рианну присоединиться ко мне и помочь повысить осведомлённость населения Карибского бассейна. К моему удивлению, она согласилась.
Рианна
Ноябрь 2016 г.
Важный день, жизненно важное дело, но мои мысли были где-то далеко. Я беспокоился о Мег. Она не могла пройти домой, потому что её дом был окружен папарацци. Она не могла поехать к матери в Лос-Анжелесе, потому что его тоже окружили фотографы. Одна с этой ситуацией, у неё был перерыв между съёмками, потому что приближался День Благодарения. Я связался с друзьями, у которых пустовал дом в Лос-Анжелесе, и они с радостью предложили его ей. На тот момент проблема была решена, но тем не менее, я тревожился и был крайне враждебно настроен к прессе, которая окружила меня.