В её голосе звучала неуверенность. Её голос звучал так, как будто она не верит, что это
я. В волнении я передал телефон Марко, который пообещал, что это действительно я, и что приглашение искренне, и что вечер пройдёт прилично — беспокоиться не о чем. Безопасно. Может быть, даже весело.
Она спросила, может ли она привести подругу. И брата.
Конечно! Чем больше людей, тем веселее
Несколько часов спустя она уже была у нас, входила в дверь. Оказалось, память меня не подвела. Она была... другой. Это было слово, которое пришло мне на ум, когда я впервые встретил её, и оно сразу же пришло на ум сейчас, а затем снова и снова во время барбекю. Другая.
В отличие от многих других, кого я знал, она, казалось, совершенно не загонялась внешностью, приличиями, королевской властью. В отличие от многих девушек, которых я встречал, она явно не примеряла корону в момент, когда пожимала мне руку. Она казалась невосприимчивой к тому распространённому недугу, который иногда называют синдромом трона. Это было похоже на действие, которое актёры и музыканты оказывают на других, за исключением того, что у актёров и музыкантов первопричиной является талант. У меня не было таланта — так мне часто говорили, — и поэтому все реакции на меня не имели ко мне никакого отношения. Они были связаны с моей семьёй, моим титулом, и, следовательно, они всегда смущали меня, потому что были столь незаслуженными. Я всегда хотел знать, каково это — встретить девушку и не видеть, как её глаза расширяются при упоминании моего титула, а вместо этого расширять их самому своим разумом и сердцем. С Челси это казалось реально возможным. Её не только не интересовал мой титул, но и, казалось, он ей наскучил. А… так ты принц? (Зевок).
Она ничего не знала о моей жизни, и ещё меньше — о моей семье. Бабуля, Вилли, па — кто они? Более того, она была удивительно нелюбопытна. Вероятно, она даже не знала о матери; скорее всего, она была слишком молода, чтобы помнить трагические события августа 1997 года. Конечно, я не мог быть уверен, что это правда, потому что, к чести Челси, мы не говорили об этом. Вместо этого мы говорили о главном, что у нас было общего, — об Африке. Челси, родившаяся и выросшая в Зимбабве, а сейчас живущая в Кейптауне, любила Африку всей душой. Её отец владел большой охотничьей фермой, и это было точкой опоры её мира. Хотя ей нравились годы, проведённые в британской школе-интернате Стоу, она всегда спешила домой на каникулы. Я сказал ей, что понимаю. Я рассказал ей о своем опыте, изменившем мою жизнь в Африке, о моих первых поездках. Я рассказал ей о странном приходе леопарда. Она кивнула. Она всё поняла. Блестяще. Африка действительно предлагает такие моменты, если ты готов. Если ты достоин.
В какой-то момент вечером я сказал ей, что скоро пойду в армию. Я не смог распознать её реакцию. Может быть, у неё её не было? По крайней мере, так показалось.
Затем я сказал ей, что Джордж, Марко и я все отправляемся на следующий день в Ботсвану.
Мы собирались встретиться с Ади и с другими знакомыми, плыть вверх по реке. Поедешь с нами?
Она застенчиво улыбнулась, на мгновение задумавшись. У неё с подругой другие планы…
О, очень жаль.
Но их можно отменить, сказала она. Они с удовольствием поедут с нами.
46
МЫ ТРИ ДНЯ гуляли, смеялись, выпивали, общались с животными.
Не только с дикими животными. Случайно мы встретились с ловцом змей, который показал нам свою кобру и свою гремучую змею. Он брал змей и сажал себе на плечи, руки, устраивая нам приватное шоу.
Позже той ночью мы с Челси впервые поцеловались под звёздами.
Джордж, тем временем, по уши влюбился в её подружку.
Когда Челси с подругой пришло время возвращаться домой, Джорджу — в Австралию, а Марко — в Лондон, все стали грустно прощаться.
Внезапно я оказался один в зарослях, только с Ади.
Что теперь?
Мы слышали о лагере неподалеку. Два режиссёра снимали документальный фильм о дикой природе, и нас пригласили пройтись и познакомиться с ними.
Мы запрыгнули в "Лендкрузер" и вскоре оказались в центре шумной вечеринки в буше. Мужчины и женщины пили, танцевали — все в причудливых масках животных, сделанных из картона и чистящих средств для труб. Карнавал в Окаванго.
Заводилами этого беспредела была супружеская пара лет тридцати: Тидж и Майк. Как я понял, они и были режиссёрами фильма. На самом деле, они владели целой кинокомпанией плюс этим лагерем. Я представился, похвалил их за способность устраивать поистине эпический движ.