Но к концу занятия чуда так и не произошло, зато многие жаловались на головную боль от перенапряжения.
— Бросьте, — отмахнулась Марлен. — В первый раз у всех такое случается, потом мы начнем проходить с вами фазу воздуха, и у вас могут начаться обмороки от нехватки кислорода, но не волнуйтесь — это безопасно…
Преподаватель говорила что-то еще, но Сусперия ее не слышала, быстро ретировавшись из аудитории.
Глава 3
Последующие лекции прошли для Сусперии как в тумане: голоса преподавателей и студентов доносились до нее словно сквозь толстое стекло. Она все видела, слышала, но оставлять глаза открытыми становилось тяжелее и тяжелее.
Впервые девушка пропустила последнее занятие, отправившись в общежитие.
Они с соседкой познакомились, когда Сусперия вошла в комнату, а за ней по воздуху вплыли три коробки, сцепленные между собой ремешками.
Потолок башни пересекали балки. Стены спальни были из неровного светлого камня, по обеим сторонам от входа стояли деревянные кровати с тяжелыми балдахинами и тумбочки на высоких ножках. Свет слабо проникал в комнату сквозь витражное окно, наполовину скрытое синей бархатной шторой, широкий подоконник заменял стол. В правом углу разместился платяной шкаф на двоих.
Из угловой двери с полотенцем на голове вышла высокая подтянутая девушка в черной свободной рубахе и брюках. У нее был волевой подбородок, широкие скулы, и ее нельзя было назвать красавицей и утонченной барышней.
Они переглянулись, и Сусперия закрыла за собой дверь.
— Привет, — поздоровалась она.
— Ну, привет… — девица оглядела ее скептическим взглядом больших карих глаз и развалилась на кровати, закинув руки за голову. — Ты, что ли, моя новая соседка?
— Так точно, — на военный манер отчеканила Сусперия и поставила сумку на тумбочку. «Коврика здесь не хватает, будут мерзнуть ноги. Ладно, потом раздобуду у завхоза».
— Ты мне уже начинаешь нравиться, — одобрила соседка. — Как, говоришь, тебя зовут? У меня плохая память на имена, так что если оно будет слишком длинным, то придумаю тебе другое, — предупредила она.
— Сусперия Адерли, — ей было все равно, как соседка станет ее называть, лишь бы не мешала учиться и не водила парней, как было у нее в свое время с подругой в Пскове. Тогда она решила пожить отдельно от родственников и прикоснуться ко взрослой самостоятельной жизни, но больше недели Сусанна-Сусперия не выдержала и вернулась к дяде.
— Адерли, значит, — изрекла соседка, стянув с головы полотенце и высушив черные волосы магическим потоком. — Меня зовут Кастелия Вайрон, но можешь обращаться просто Каст. — Встав с кровати, она прошлепала к Сусперии и протянула руку.
Девушка пожала ее:
— У меня только просьба, — начала Сусперия.
Каст страдальчески закатила глаза и вернулась к кровати, плюхнувшись на нее и закинув ноги на спинку.
— Так и знала, ну… и чего хочешь?
— Тишины и спокойствия.
— Так это легко!
— Я про… не водить парней, когда я здесь, и не мешать мне заниматься, — уточнила Сусперия, сложив на груди руки.
Каст недовольно фыркнула и махнула рукой:
— За это можешь не переживать. Не нашлось еще того мужчины, которого мне бы захотелось уложить в постель. Здесь, кроме разве что нашего тренера, и смотреть-то не на кого. Вокруг одни сопляки — раскачаются, а мозгов не прибавится, — она недовольно скривилась.
«Отлично, с соседкой мне повезло», — Сусперия быстро разложила вещи, осмотрела душевую, совмещенную с уборной, порадовало наличие окошка-бойницы. «Нечего сырость разводить. Хорошо, что не придется по утрам и вечерам стоять в очереди, как в обычном общежитии». Но при тщательном осмотре она извлекла из душа и раковины, запачканные зубной пастой, комки волос — морщась, Сусперия выкинула их в мусорное ведро.
— Ты хотя бы убирай после себя! — крикнула она соседке.
— Так там убрано! Правда, я не знала, что ты придешь сегодня, поэтому дополнительные полотенца возьми в шкафу!
— Я про твои волосы, у кого из нас они длинные и темные? Забила всю раковину с душем, — отчитала ее Сусперия.
— Ну, начинается, не успела заселиться и уже чем-то недовольна, — раздраженно пропыхтев, Каст заглянула в ванную. — Ну и где?
Сусперия увидела на ее лице ленивое, но все-таки желание убрать после себя, и смягчилась: