Такого располагающего к себе лица, как у лайлэндского священника, Тиму еще не доводилось видеть ранее. Такое лицо, могло говорить, о том, что если ему доведется умереть со дня на день, заранее зная об этом, разочарования и страха при этом он не испытает, так как за отведенное ему время, он успел сделать все что хотел и чего добивался, а может даже больше.
— Слушаю вас, молодые люди, — его голос был не менее проникновенен и отличался приятным баритоном. О таком голосе мог бредить любой оратор — в нем чувствовалась власть и искренность.
— Нет! — прокричала в ужасе Мэри. — Нет! Только не это!
— Мэри, что с…, - только и успел произнести Майк, после чего Мэри вновь закричала, повернувшись к ним лицом. Ее друзей тут же повело назад, так как столько ужаса читалось на белом лице, что Мэри практически изменилась до неузнаваемости. Ее когда-то рыжие волосы начали покрываться сединой у них на глазах.
— Это же отец Вениамин! Разве вы этого не видите?! — прокричала она, с диким визгом. Так, наверное, способен кричать только человек, повстречавший на темной узкой тропинке самого дьявола. — Его убили! Застрелили! Давно…
Мэри не договорила. Ее глаза опустели и уставились за спины ее друзей. Они все троя оглянулись назад и в этот момент Мэри сорвалась с места, отбросив в сторону Майка и Сьюзен. Тиму удалось подхватить девушку, в то время как Майк, полетел спиной назад на скамейки, перевалился через спинку, которая затрещала от силы толчка и его тяжести, и упал между рядами.
— Мэри, нет! — прокричал Тим, но Мэри не послушала его и выбежала наружу, захлопнув двери церкви.
Майк с трудом поднялся на ноги, держась за шею. Когда к Сьюзен вернулось равновесие, Тим отпустил ее и побежал к выходу, в надежде догнать Мэри. Он не стал сбавлять скорости у самих дверей, а потому и налетел на них со всей силою, но те даже не подумали открыться. Тим толкнул их снова, но они остались на месте.
— Что же это такое! — закричал он, ударив по ним кулаком. После, слегка успокоившись, он повернулся обратно лицом к алтарю. Сьюзен и Майк, с потерянностью глядели на него. Святой отец также смотрел в его сторону, продолжая мило улыбаться.
Держась прямо и смотря только на священника, Тим зашагал обратно. Пройдя мимо Майка и Сьюзен, он встал перед невозмутимым субъектом в рясе.
— Кто вы такой? — требовательно обратился он к святому отцу, хотя и сам догадывался, кто стоял перед ним, изображая священника.
— Вы ведь слышали свою знакомую, — также мирно отозвался человек. — Я отец Вениамин.
— Отец Вениамин умер. Его убил прихожанин церкви в Теннеси около пяти лет назад. — Злоба и гнев притупляли чувство страха и Тим продолжал напирать.
— А с чего вы взяли, что не разговариваете с мертвецом? — В его улыбки поубавилось кротости и прибавилось иронии. — Насколько я знаю, вам это делать не впервой.
— Почему вы заперли двери церкви?! Ведь они доберутся до нее. Они принесут ее в жертву и тогда вы…вы проиграете!
— Молодой человек, — все также величественно и безапелляционно произнес святой отец, — я не компетентен в поражениях. Я всегда иду за победой и не останавливаюсь на полпути, как это свойственно большинству человеческим созданиям. Я просто знаю, когда надо ставить точку в затянувшейся игре.
— Значит, для вас все это игра?! — Ненависть к стоящему перед ним существу, переросло в нечто всепоглощающее и сам не ведая что делает, Тим замахнулся, зажав ладонь в кулак, на того кто стоял перед ним и изображал из себя отца Вениамина.
Рука Тима прошла сквозь лицо демона, встретив такое же сопротивление, если попробовать нанести схожий удар по водной глади. И тут же, Тим с криком вытащил свою руку из нематериального тела.
Сьюзен сразу же сошла со своего места, поспешив ему на помощь, хотя и не имела понятие, чем она могла помочь.
Тим сжимал в левой руке правое запястье, так как вся ее верхняя часть была покрыта ожогами.
— В следующий раз старайтесь не действовать столь импульсивно, — посоветовал «Предвестник». — Учитесь управлять своим гневом и это продлит вам вашу жизнь. А теперь мне пора идти. Надеюсь, ваш друг, а вернее ваша подруга, не будет долго мучиться.
Тим уже хотел вновь на него ринуться, когда тело демона охватило пламя, от чего они с Сьюзен попятились назад. Лицо священника быстро начало покрываться ожогами и пузырями, но свою улыбку он по-прежнему сохранял на устах. Его одежда, как и неприкрытые участки кожи начали чернеть и склеиваться в единую массу. Глаза потекли по щекам, нос и губы обуглились, вследствие чего им на обозрение предстал оскал черепа.