– Ты – наш человек. И это, прежде всего, значит, что мы тебя не выдадим.
– Да-а-а?
Легат опять переглянулся с гостем, и опять ответил гость – уже понявший правила игры:
– Да!
Глава 4
– Да, шеф, – Лежер махал планшетом на манер веера, – отчет почти готов… Мое мнение? Вешаться, вешаться и еще раз вешаться! И надежно, и эксперту меньше работы… А то напрыгают с крыш по весеннему обострению, а нам потом этот ливер описывай! Шеф, раз мы такая особая спецгруппа, как бы нам лицензию на убийство оформить? Ну, в стиле агента 007?
Де Бриак набирал свой меморандум – Лежер не мог видеть, что там – и ответил слегка рассеяно:
– А что, водительские права у вас уже отобрали?
Настенный экран комиссар использовал для громадной схемы взаимосвязей, построенной нейросетью “Палантир”. Степень деталировки до групп, не до персонажей. Но даже в таком разрешении ярлычки причастных занимали все метровое поле проекции.
– Масштабно…
– Для двадцать первого века обычное дело. Выживает исключительно бизнес, имеющий филиалы хотя бы в пяти-семи странах. То же относится и к субкультурам, вы же мне и докладывали… Национальные границы еще стоят – но уже отчетливо потрескивают под напором корпоративной солидарности. Помните Силиконовую Долину?
Лежер положил веер-планшет и кивнул.
– И как вам?
Штурмовик заговорил тихо, тщательно произнося слова:
– Много молодых людей всех полов, рас, религий. Большинство из них щедро жертвует на благотворительность, ведет… Нет, я бы сказал: исповедует! Здоровый образ жизни. Велосипедисты стадами. В бассейнах и фитнесс-залах постоянно толпы. В шесть утра на пробежке ты легко встретишь половину своей фирмы. Концентрация миллионеров зашкаливает, и только от лично твоего старания зависит, будешь ли ты миллионером завтра…
– Короче! Одним словом!
– Евгеника, шеф.
Шеф поднял брови. Штурмовик утвердительно кивнул:
– Именно евгеника. Множество целеустремленных мальчиков и девочек. Они передадут свою целеустремленность и хватку своим детям. А кто не успел вскочить в плавильный котел, навсегда останется позади. И наследники этих, не вскочивших, тоже останутся позади.
Де Бриак почесал затылок пластиковым стилом от планшета и уверенно показал узел на схеме:
– Если я хоть что-то понимаю, следующая акция будет здесь.
Теперь штурмовик удивился, а комиссар кивком подтвердил:
– Именно. Готовьтесь, Лежер. Будет вам и побегать, и пострелять.
Лежер ухмыльнулся:
– Я, конечно, не программист, но тоже тренируюсь каждый день.
– Тренировки каждый день?
В любой компании от новичка негласно требуется удивляться и восхищаться. Работа не тяжелая, Сергей освоил ее давно.
– Ну да, – ответил ему чуть запыхавшийся Марк. – А вот занятия раз в неделю. Сегодня, например, программирование. Шарка помнишь?
– Невысокий, темноволосый, очень-очень хитрый?
– Ну. Сходи, посмотри.
– А вы не пойдете?
Марк с лязгом вогнал копья в держатели на стене:
– Я пробовал учиться программировать. Но там, оказывается, не просто на кнопки нужно нажимать. А на определенные, в нужной последовательности.
Вошел тот самый Шарк, приветственно махнул рукой. Марк ответил тем же и проворчал:
– Странные вы люди – компьютерщики. Лиса попросишь – он и чайник починить пытается, и в розетку полезет, и приставку глянет. А ты вот, Шарк, посылаешь и утверждаешь, что это не твои обязанности.
– Ты фильм "Гонка" смотрел?
Индеец моргнул:
– Да, а при чем тут…
– Вот смотри: два человека. Один из них – Никки Лауда…
– Знаю. Чемпион мира.
– Он еще и механик, свои машины сам доводит. У него и в семье нормально, и вообще он просто классный дядька. А второй – водятел тазика, мастер спиливания пружин и неровного наклеивания тонировки, гордо зовет себя кастомайзером. И ты говоришь им одну и ту же фразу: "Я восхищен вашими успехами в автоспорте". В результате один из них начинает нудить, что он много работал над собой, это смысл его жизни, при этом бесконечно повторяет правила безопасности. А второй выдает: "Ха! Гляди, как я еще могу!"
Говоря все это, Шарк вынимал со стеллажа учебные ноутбуки, раскидывая их по столам – столы вынесли из ангара и расставили прямо в главном помещении только что фехтовавшие с Марком клубни. По всей видимости, они же занимались и у Шарка.
Осмотревшись, Шарк довольно потер ладони:
– Внимание, вопрос! Кто из них настоящий профессионал?
Марк хлопнул в ладоши.
– Я понял! На самом деле понял!