— Конечно. А еще я научу тебя читать табулатуры.
Научишь конечно!
Глава 5
Как несладко пришлось директору
— Почти пришли, — Сява указал Никодиму Петровичу на свой дом, панельную хрущовку, вросшую основой в палисадник. Николай, отец Сявы, высадил тут растения — красный перец и табак. Всегда пригодится.
Сяве пришло на ум похвастаться:
— Мой отец как и вы.
— Что ты имеешь в виду?
— Несет культуру. Он ходит с пилой и режет людям телевизионный кабель. Потом только починят — он опять ходит и режет. Так люди читают больше книг и могут ходить в кино и театры.
— Признаться, мне тоже иногда подобные идеи лезут в голову! — ответил директор, улыбаясь.
Квартира Савченко была на первом этаже, без балкона, с окнами, наглухо завешенными тяжелыми пыльными шторами. Форточки закрыты, краска на рамах почернела, потрескалась. А вы больше мыслей об асфальт, тогда, может, окрасится мир цветами радуги?
Обошли дом — вход со двора. Сява галантен — набрав на двери код, пропускает директора — только после вас! В парадном темно. Никодим Иванович по шершавой стене ведет рукой, ступает осторожно. Как бы не споткнуться.
— Дверь прямо. Сейчас открою.
Долго звенел ключами, гремел замком, пока не отворил. Сам вошел первым, директор — следом. В нос Никодиму Петровичу ударил запах, какой бывает в больницах около прачечной — переваренным бельем, какой-то мазью и лекарствами. Поморщился. Как бы не предложили тапки!
Из глубины квартиры доносился негромкий разговор. Человек задавал вопросы и себе же отвечал. Тихо и спокойно, как за столом обсуждают пресные новости. Никодим Петрович мялся в коридоре. Никто не шел, Сява не торопился знакомить его с родителями. Сява вообще стоял и бился головой об стену возле зеркала, повторяя:
— Каждый день я хочу вырасти большим.
— Что ты? — тронул его директор за плечо. Сява отвлекся и сказал:
— Пройдем пока на кухню. Папа занят — работает.
Свернули из уродливо заваленного вещами коридора в кухню, где на мойке громоздилась посуда, с потолка свисала лампа в абажуре из пластиковой бутылки, а окно было завешено по периметру гирляндой чеснока и прикрыто тяжелыми, пыльными и жирными шторами.
В соседней комнате, Николай в воображении проводил уникальную операцию по удалению аппендицита. Он — медицинское светило в изгнании, ждет своего часа. Но вынужден практиковать.
Стоит пред письменным столом. В одной руке — воображаемый скальпель. На столе — воображаемый же пациент, в бедрах прикрытый полотенцем.
— Тимофей Евгеньевич, благословите, — просит Николай профессора Чучу. Образ кивает.
— Начнем, — говорит Николай и смело делает разрез.
— Открыть потогонный канал. Дайте марлю.
Медсестра подает клок марли.
— Зажим, шприц. Ставим новокаиновую блокаду. Отрите мне пот со лба. Так, хорошо! Время! Начинаем отсасывать гной. Посмотрите на его печень. Видите, к чему приводит беспробудное пьянство. Студенты могут войти!
Снова кухня. Никодим Петрович уставился на предложенную ему чашку. Сейчас Сява нацедит туда кипятку. По ободу чашки — коричневый налет. Заботливо ученик выставляет на стол:
— Сахар. Чай.
Сахар — россыпь по щербатому блюдцу, чай — испитый пакетик, еще даже влажный. И вдруг звонок в дверь. Сява идет открывать. На пороге вороватый дядя, низенький, юркий. Говорит:
— Я ваш налоговый инспектор. Пришел взять налог на кота. У вас есть кот?
Сява упирает руки в бока:
— У нас нет кота! Покажите служебное удостоверение личности!
— Мою личность удостоверяю я сам, — отвечает юркий дядя. За Сявой возникает директор:
— Вообще-то вы обязаны предъявить по запросу.
— А на вас у меня тоже есть дело! — достает из нагрудного кармана бумажку, раскладывает её и читает вслух:
— Колбаса!
Смеется и убегает. Гремит лестница, хлопает парадного дверь.
— Шутник какой-то, — говорит Никодим Петрович.
— Может шутник, — отвечает Сява, и тут же добавляет мрачно: — А может маньяк.
Директор трогает очки на переносице. Сейчас достать бритву или позже? Возвращаются на кухню. Сява подвигает к Никодиму Петровичу чашку:
— Не стесняйтесь. А папа сейчас операцию доделает и выйдет.
— Какую операцию?
— У него частная медицинская практика.
Директор огляделся:
— Не скажешь, что это приносит большой доход.
— Папа денег не берет! У нас иные источники денег. Крутимся как можем. Собираем копейка к копейке. Чтобы купить для меня велык.
— Горный? — улыбнулся Никодим Перович.