- Сенсей, - к нам выбежала Харуно. – Не надо, Саске-кун просто согласился меня сопровождать, - она стала между нами и, схватив ту палку, которой меня били, подняла над головой. Хм, теперь точно не достанешь.
- Сакура! – по сравнению со старцем, Они - просто котята, ибо этот крик напоминал рев, подобный дракону. – Ему нужно знать свое место, а то возомнил себе невесть что, время самураев прошло… - пытаясь схватить палку, лекарь начал прыгать и из-за этого быстро устал. – Поэтому…
- Сенсей, - укоризненно начала девушка, - Саске-кун ни разу не тыкал Вам, не заявлял о каких-то особых правах и не увиливал от работы. Он даже не отвечал на ваши провокации. Даже сейчас! – я внимательно смотрел, как лицо старика менялось разными красками.
- Да ну вас, молодежь, - кинув свои попытки заполучить желаемое, старик ушел, при этом едва три раза не упав. Без палки уже не может, а прыгает как заяц.
- Прости, - убедившись, что лекарь благополучно зашел в дом, Сакура обернулась. – Он слишком обо мне печется… - девушка улыбнулась, чересчур тепло, искренне. – Ты поранился? – ученица старика кинулась до царапинки на руке, ничего особенного, но только не для этой девчонки. – И даже не говори, что это мелочь, можешь ведь заразу подхватить.
- Не нужно, - вырвал ладонь из хватки Харуно.
Она хотела что-то сказать, но потом передумала. Чему-то да научилась…
***
Сакура в пятый раз поправила юкату. В четвертый раз коснулась прически на голове, в третий раз спотыкнулась и уже в десятый улыбнулась. Она пыталась выглядеть более женственно, что у нее не очень-то и получалось - моментами девушка срывалась на мальчишках, которые позволяли себе лишнее слово. Хм, кое-что мне это напоминает.
- Красиво, правда? - она показала на лавку, где висели маски. - Сколько же они трудились, чтобы такое сделать… - новый неудачный шаг оборвал её речь. Если не можешь на них ходить, так зачем обула?
- Давай купим маску Они, говорят, она может защитить, - сказала молодая женщина своему мужу.
Глянул на Сакуру, та опустила глаза, словно в чем-то провинилась. Алые щеки говорили, что девушку терзают довольно-таки сильные чувства.
- Тебе плохо? - она помахала головой. Тогда что с тобой?
- Саске-кун, увидев маску, я вспомнила твой рассказ о знаке, - ветерок поднял передний локон. - И… и я хотела попросить прощения, - немного дрожащим голосом молвила Харуно. - Из-за меня Вам приходится терпеть все эти неудобства.
- Не вижу смысла об этом говорить, сейчас ничего не изменить.
Харуно улыбнулась, но эта улыбка была какой-то неловкой, извиняющейся. А потом она повела по всем тем лавкам, где продавали всякую мелочь, хоть это и оказалось простой тратой времени и, безусловно, денег, которые ей давались не так легко. Но улыбка не исчезала с лица медика на протяжении всего вечера. Задорный блеск в глазах подчеркивал красоту… Сжал палочку с данго сильнее. Не о том думаю. Совсем не о том. А в это время рыбка снова сбежала от Сакуры, выпрыгнув в ведро.
- Саске-кун, - она несмело взяла меня за рукав, - пошли вон туда, – девушка указала на холмик. – Оттуда будет хорошо видно фейерверки, - поправив волосы, молвила Харуно.
И правда, местность там смотрелась, словно на ладони. Яркие огоньки фонариков казались не больше, чем светлячки.
- Красиво, правда? – она сделала несколько шагов в сторону большого камня.
- Да, - приблизился к ней, все же здесь крутой склон. Да и устал я за вечер, поэтому пока Сакура не видит, можно опереться на «камушек».
- Саске-кун, - эта интонация обещает длинный разговор, - прости сенсея. У него есть свои причины ненавидеть самураев, - её голос вздрогнул, словно она решала, говорить ли. - Десять лет назад, когда «черные корабли» еще не пристали к берегу, ронин[5] поиздевался над единственной дочкой сенсея. Тот самурай пытался изнасиловать Онэ-чан, - хм, значит, эти девчонки были близки. – Говорят, она сопротивлялась. Вцепилась в ухо так, что откусила его, в отместку он… - девушка на мгновение затихла, трудно вспоминать? – Он разрубил её на части, медленно, на крики сестрицы собралось много людей. Там мы и узнали о случившемся. Она… - Харуно пыталась еще сдержать слезы, - она еще дышала, хотя я не понимаю, как.… Все ее тело было изрублено, словно мясо - руки, ноги, пальцы, грудь, нос… - она стиснула ладони в кулачки. – После этого сенсей запретил мне выходить из дома, - не удивительно. - Впервые я ступила за порог спустя пять лет, когда больной не смог прийти. Знаешь, то, что сенсей отпустил меня с тобой, говорит о том, что он доверяет тебе, иначе бы запер меня, снова.
- Это случилось на Танабату, - я помню этот случай, в деревне многие подобные события происходят на праздники, когда опьяненный мозг не может оценивать ситуацию здраво.
- Да, Танабата деревне принесла немало горя, - вспомнила о своем роковом дне? – Но это ведь просто предположения, праздник принес и немало счастья.
- Счастья? – она обернулась ко мне.
- Да, сын Кимуры-сана родился в Танабату, первого пациента, которого мне удалось вылечить, выписался в день Танабаты, в этот день я встретила тебя, - улыбка, не без грусти, озарила её лицо. Словно яркое солнце, она ослепила меня, и я на мгновение закрыл глаза. Чушь…
- Что хорошего в нашей встрече? - взглянул ей в глаза, девчонке пора спуститься на землю. Я не тот хранитель, какого она нарисовала в воображении, я связан с ней не потому, что так хочу, а потому, что обязан, в этом нет моего желания. – В этот день ты потеряла все.
- Но благодаря тебе смогла жить дальше, если бы не ты, меня бы убили, - она попыталась подойти, наверное, как та Харуно, хочет коснуться плеча и успокоить.
- Ошибаешься, - сделал шаг назад. – Если бы не я, ты бы и дальше жила спокойно со своей семьей, не только в этой жизни, но и в прошлых, да и будущих… - неосознанно я повысил голос.
- Я никогда так не думала! – в глазах Сакуры начали плясать чертики, снова этот взгляд.
- Однажды ты мне так сказала, - это остановило девушку, она опустила руки, глаза… Огонь воспылал ярче…
- Я этого не говорила, - женщинам начали позволять слишком много. – Та я, другая, и уверена, ты её довел до этого, как и меня! – и почему-то Сакура заплакала.
Она сдерживалась, когда говорила о родном человеке, но не смогла выстоять против нескольких колких слов, когда речь зашла о ней. Как бы я хотел узнать, что творится в твоей… Нет, нельзя. Однажды я позволил чувствам взять верх над собою, все закончилось «теми» словами. Мне должно быть все равно, что она чувствует. Я – хранитель, она – ключ.
- Саске-кун, - спутница посмотрела в мои глаза. И в этот момент в небо взлетели алые цветки – это отвлекло Сакуру.
Пока небо озаряли огни, Харуно взяла себя в руки и вытерла слезы.
И даже после того, как фейерверки потухли, девушка не собиралась никуда идти, словно засмотрелась на небо. Неужели оно так прекрасно? За сотню лет синева не изменилась, а ночные светила также мерцали в хаотичном порядке.
- Саске-кун, взгляни вон на ту звезду, - в её голосе еще чувствуется легкая неуверенность, думаешь, я буду сердиться или же обижаться за те слова? У меня нет причин. - Видишь, та, что сияет сильнее всех. Правда, она красива? Но и это светило однажды потухнет. Возможно, тот огонек сейчас смотрит на нас и видит, как хрупки мы, люди. Возможно, этот «светлячок» погаснет скорее, чем мы, а, может, нет. Но кто-то будет помнить, что была эта звезда. На Земле - наши предки, а на небе - другие звезды.
- Глупо, - скорее, наивно.
- Возможно, но разве плохо мечтать, воображать? – она посмотрела на меня и в сотый раз за этот вечер поправила прическу.
- Не каждый может позволить испытывать такую ерунду, – подошел ближе, уж слишком она близко стоит к краю.