…Я пытался найти под Петербургом 93-летнюю женщину, родившую в 1942 году ребенка от офицера вермахта, но не нашел ее — «адресат выбыл». Да и смысл? Никто не хочет вспоминать прошлое. Помимо тех, что сослали «на поселение» к Белому морю, в 1945 году несколько тысяч советских женщин (точная цифра неизвестна) получили 10 лет лагерей по статье «сотрудничество с оккупантами», хотя сотрудничали они сугубо в постели. Хватало соседского доноса — «ребенок от фрица», и органы не разбирались, кто прав, а кто виноват. «Зачем с ними возиться? — сердится бывшая партизанка, 90-летняя Нина Федорова. — «Мы в лесах воевали — обмороженные, без еды — а эти твари с немцами в кроватях обжимались. Ну, кого снасильничали — слов нет, тут другое дело». Однако, все архивные источники сходятся во мнении: 80 процентов женщин избежали репрессий. Их дети — и те, что попали в детдома, и те, что остались с матерями, за редким исключением, не узнали — кто их отцы. Героиня фильма «Одна война», заливаясь слезами, кричит офицеру НКВД — «Жен, сестер своих защитить не могли — так хоть жалеть научитесь!». Следует признать — большинство случаев сожительства с немцами вовсе не было добровольным. Под оккупацию попала огромная территория, где царил голод — кому-то пришлось спать с врагом, чтобы накормить своих детей. Изнасилования женщин были массовыми — и немецкое командование закрывало на это глаза, хотя официально секс с «расово неполноценными славянками» запрещался.
…В Норвегии в организации «Союз детей войны» состоит 150 человек, во Франции в объединении «Сердца без границ» — 300. Думается, в России набралось бы куда меньше. Мне удалось найти только одного человека, признавшего, что его отец — немец. И то — на условиях полной анонимности. Эти дети (уже пожилые люди) либо не знают о своем происхождении, либо предпочитают молчать — стыдятся. Лишь бы соседи не узнали, что ты — «фриц», а твоя мать — «подстилка» — и это спустя семьдесят лет. Вряд ли можно полностью положиться на слова историка-любителя насчет цифр — но другие свидетельства, включая приказ о выплате алиментов, подтверждают — родились тысячи таких детей. И здесь, я хотел бы выразить свое мнение. Правительство Германии уже выплачивало компенсации узникам концлагерей, и тем, кто был угнан на каторгу в Третий рейх. Думается, в Берлине пора понять — люди, чьи матери были изнасилованы, или принуждены к сожительству оккупантами, тоже заслуживают компенсаций. Эти жертвы войны никто не учитывал: а ведь отцы со свастикой сломали жизнь своим детям. И в любом случае, как бы оно ни было — САМИ ДЕТИ НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТЫ.
Они не «немчики». Они — наши.
P.S.
Хуже всего детям, рожденным от немецких оккупантов, пришлось не в сталинском СССР, а во вполне демократической Норвегии. 50 тысяч норвежских женщин (каждая десятая!) вступили в связь с солдатами вермахта. 14 000 из них были арестованы, а 5 000 угодили в тюрьму. Детей, которых норвежцы называли tyskerunge — «немецкими ублюдками» и naziyingel — «нацистской икрой», объявили слабоумными — 90 процентов из них угодили в дома для душевнобольных, и пробыли там…до шестидесятых годов! «Союз детей войны» заявил, что tyskerunge использовали для экспериментов с медицинскими препаратами. В 2005 году детям от немцев принесли извинения, и выплатили компенсацию в 30 000 евро на человека. Во Франции в 1944–1945 годах за секс с вражескими солдатами было казнено 5 000 француженок, 20 000 были острижены наголо, и приговорены к одному году тюрьмы, а также к лишению французского гражданства. Детям «бошей» было запрещено учить немецкий язык, и носить немецкие имена. В Нидерландах после 5 мая 1945 года в ходе уличных самосудов было убито 500 «шлюх-предательниц», прочих, уличенных в «горизонтальном сотрудничестве», собирали на площадях, и обливали из шлангов нечистотами. Их дети были переданы на воспитание в детдома.
От автора: После публикации этой статьи в июле 2011 года я получил массу писем. Писали и мужчины, и женщины. Каждый рассказывал про случай, который он знает лично. Запомнилось письмо человека, который рассказал — его отец пришел с войны, а у матери — ребенок от немца. Простил, так и жили дальше. Женщина-адвокат из Москвы написала про свой случай — ее отец сын офицера вермахта, скрывал всю жизнь свое происхождение, но сделал карьеру, и даже стал секретарем горкома КПСС маленького городка. Десятки случаев, за каждым — судьба. И они впервые решились говорить об этом открыто. Курт Блаумайстер умер в феврале этого года от сердечного приступа. Теперь таких детей и искать будет некому.