Многие из них продолжили инициативу своего учителя и обучили подрывному делу других партизан. Таким образом, благодаря майору Щербине, положившему начало обучению подрывному делу, в Налибокской пуще через год уже не было ни одного партизанского отряда без группы подрывников. Они наносили противнику ощутимые удары.
Один из старейших партизан подполковник Давид Зухба, лично знавший майора Щербину, рассказывал, что под руководством Василия Васильевича выросли и возмужали такие замечательные минеры, как Владимир Курзанов, Алексей Шигин, Василий Коротких, Александр Мындровский, Силих Хасанов, Юрий Лысков, Иван Слыш и многие другие.
Чтобы ликвидировать партизан, в августе 1942 года немцы бросили на Налибокскую пущу более двадцати тысяч карателей. Партизан было в то время около трех тысяч. Но и в эти тяжелые дни В.В.Щербина продолжал свою работу по подготовке и засылке подрывников в тыл наступающего на партизан врага. Обученные и снаряженные им диверсионные группы уходили ежедневно на подрыв воинских эшелонов и минирование шоссейных дорог и мостов.
Карательная экспедиция окончилась провалом. Партизанские отряды, закалившись в тяжелых боях, еще больше усилили борьбу с фашистами. И в этой борьбе очень чувствительные удары наносили подрывники.
4 сентября 1942 года во время учебных занятий с командирами подрывных групп жизнь Щербины трагически оборвалась.
Василий Васильевич прожил всего 28 лет. Смерть его была тяжелой утратой для партизан. Он посмертно удостоен высокого звания Героя Советского Союза.
Майор Щербина не только обучал партизан подрывному делу. Он лично спустил под откос 13 вражеских эшелонов, взорвал 5 мостов и 3 склада с боеприпасами.
Лучший ученик и боевой соратник В.В.Щербины Владимир Курзанов стал хорошим минером-инструктором диверсионных групп, а потом и начальником подрывной службы в бригаде имени Чкалова. Он открыл в пуще, по примеру своего учителя, школу - "партизанскую академию", как ее называли в отрядах. В ней бойцы обучались подрывному делу - наиболее эффективному средству дезорганизации вражеского тыла.
Эту "академию" прошли и наши подрывники, посланные в школу сразу же по прибытии отряда в Налибокскую пущу. Оттуда они принеси с собой несколько неразорвавшихся снарядов и какие-то необходимые им принадлежности. С подрывниками пришел и Сергей Потапович.
Для них уже была построена отдельная землянка, в стороне от лагеря. Партизанам отряда категорически запретили подходить к ней. Работа по изготовлению мин чрезвычайно сложная и очень опасная, каждую минуту могли взорваться снаряд или бомба, из которых добывали тол. Но минеры делали свою работу спокойно, и из их землянки часто долетали до нас веселый смех или дружное пение. Иногда Сергей и другие товарищи приходили к нам и рассказывали о своем деле.
В первую очередь, объясняли они, отвинчивается головка. Это нужно делать очень осторожно, чтобы не произошел взрыв. Дальше из снаряда выплавляется тол, который тоже может взорваться. В "академии" они проделывали все это столько раз, что стали выполнять эту операцию совершенно точно.
Однажды сообщили, что готовят несколько мин какой-то особой конструкции и скоро должны отправиться на железную дорогу. Там день и ночь находились наши разведчики, изучая движение поездов и патрулей охраны.
Через недели полторы отправилась на свое первое задание одна из групп, с ней - Сергей Потапович. Затем ушли и другие. А спустя некоторое время они появились радостные, возбужденные. Подорвали сразу два эшелона!
Подойти к полотну железной дороги было очень трудно. Беспрерывно сновали патрули с собаками, и несколько попыток заложить мину не удались. Но однажды ночью, когда одновременно проходили два встречных поезда, подрывникам удалось заминировать обе колеи перед самым подходом поездов. Зрелище было потрясающим. Оба поезда пошли под откос.
Позже возвратилась разведка с точными данными о количестве разбитых вагонов и платформ, убитых и раненых немцев, характере грузов в эшелонах. Среди железнодорожников было много подпольщиков, и они передали нам точную информацию.
Потом приходили другие группы, рассказывали о своих делах. Снова уходили. Возвращались следующие. Тут же принимались мастерить мины, а когда они были готовы, отправлялись на железную или шоссейную дороги.
У остальных партизан тоже своя работа. Громили немецкие гарнизоны, нападали на полицейские участки, уничтожали связь. Каждый день и каждую ночь люди были заняты.
Появились и пленные. Иногда даже в офицерской форме. Их отправляли в облцентр.
Однажды группа, в которой был Сергей, не вернулась к сроку. Разведчики сообщили, что участок очень трудный, а подрывникам обязательно хочется подложить мину. Три дня они выжидали, ловя удобный момент, чтобы подобраться к рельсам, но никак не получалось.
С обеих сторон железнодорожной насыпи лес и кустарник на протяжении 150 - 200 метров вырублены, приходилось минерам ползти по-пластунски. Требовалось не только соблюдать тишину, но и не выдавать себя ничем другим. Присутствие сторожевых собак вынуждало подрывников ждать, когда ветер начнет дуть со стороны насыпи. По ночам количество охраны с собаками увеличивалось. Часто местность освещалась ракетами, подозрительные участки обстреливались из пулеметов и автоматов. Иногда приходилось по нескольку часов лежать без движения, а потом осторожно отползать назад, когда становилось ясно, что подобраться к рельсам невозможно.
Основное достоинство хорошего минера - это хладнокровие и выдержка. И вот одного из этих качеств, очевидно, не хватило группе, в которой был Сергей.
Они выбрали момент перед самым подходом поезда, когда охрана на минуту прекращает патрулирование на насыпи, подползли к рельсам и начали закладывать мину. Что произошло дальше, никто точно не может сказать. Налетел поезд. Произошел взрыв, во время которого погибли наш дорогой друг и товарищ Сергей Адамович Потапович и семнадцатилетний минчанин Володя Ковалев.
БРИГАДА УХОДИТ ИЗ ПУЩИ
В конце декабря 1943 года бригаде имени Фрунзе приказали перебазироваться из Налибокской пущи на Полесье. Куда именно и когда должна была отправиться бригада, знало только начальство, но сборы начались сразу.
Дорога предстояла дальняя и очень трудная. Надо с боем перейти в двух местах железную дорогу. Линия Минск - Барановичи была самая трудная. Она охранялась немцами особенно сильно. Там настроено много всевозможных укреплений с пулеметами, минометами и прочей военной техникой. Мы видели все это, когда ехали на гастроли в Барановичи, и теперь подробно рассказывали о том, что нам удалось заметить и запомнить.
Группы разведчиков отправились изучать места, выбранные для возможного перехода.
Преодолеть железную дорогу целой бригадой незаметно, конечно, невозможно, и потому требовалось выработать такой вариант, который можно было бы осуществить с наименьшим риском. Все понимали, что боя не избежать, но, если движение колонны и место перехода сохранить в тайне, потери будут минимальные. Об этом заботилось руководство бригады.
Главное в походе - это подвижность и легкость. Ничего лишнего, ничего такого, что тормозило бы быстроту маневра.
Вся разведка, передовой отряд, боковое охранение и арьергард садились на верховых лошадей, остальные - на сани. С собой брали самые необходимые вещи и продовольствие.
Нам объяснили, что едущие на санях должны нести пулеметы и боеприпасы, если лошади выйдут из строя. Всем стало ясно, что в поход пойдут только молодые, физически крепкие люди, а пожилые и больные останутся в пуще. Кроме того, в каждом отряде были тяжело и легко раненные, выздоравливающие, которых невозможно взять в поход.
Начался отбор людей.
Первым делом организовали обоз с ранеными. Их надо доставить на аэродром, вернее - на посадочную площадку, на которую могли сесть самолеты с Большой земли. Аэродром находился недалеко от облцентра, то есть штаба соединения. Меня назначили в обоз.
Раненых собралось много. Были тяжелые, которых надо срочно отправить в Москву для госпитального лечения или сложных операций. Среди них находился наш комиссар Павел Ильич Григоренко. У него был перебит нерв, и, конечно, в партизанских условиях никакие доктора ничем не могли ему помочь.