Мы ехали уже по Московской области. От дождя глина совсем размякла, то и дело приходилось вылезать и вытаскивать на себе машину. Немного не доезжая до станции Шаховская, в деревне Вишенки остановились ночевать все вместе в пустой и громадной неуютной избе.
Топить печку никто не хотел. Сушиться было негде. Кроме хлеба, у меня и Германова не оказалось никаких продуктов. Мы с ним постелились в уголку на моем мокром полушубке и на одеялах.
Я уже собрался засыпать, как вдруг кто-то меня тронул за плечо.
Это была «Цветок душистых прерий». Ее чемодан уехал на другой машине, и она, оставшись в одном насквозь вымокшем пальто, просила меня дать ей что-нибудь.
Я выделил ей половину своего полушубка и половину одеяла, она легла рядом со мной, я молча повернулся к ней спиной и вскоре заснул. До сих пор не знаю, был ли то акт вежливости или, наоборот, невежливости по отношению к ней.
Утром под проливным дождем достигли мы Курьянова.
По шоссе Ржев — Москва гнали скот, двигались отдельные подводы и автомашины. Геологическую экспедицию не трудно было разыскать. Только что прибыло несколько грузовиков из Ржева с оборудованием. Разгрузка шла на кладбище внутри церковной ограды. Машины вновь отправлялись в Ржев. Значит, враг еще был далеко.
Встретил я многих знакомых из других бурпартий, но наших геологов, Синякова и Овсеенко, а также буровиков не нашел. Увидел новоиспеченного нашего начальника долговязого Тентетникова и подошел к нему.
Он воскликнул:
— Ах, вот и вы! А я было совсем о вас забыл.
Козловская ходила между машинами и энергично распоряжалась. Тут же стоял Семенцов, прибывший из Москвы на легковой машине, — сам Семенцов! — глава сектора геологии, заместитель Жука, главного инженера Проектного Управления Главгидростроя.
Но какой жалкий вид был у нашего верховного владыки! Стоял он в коротеньком полушубке-полуп…ке, весь вымокший, обрюзгший, постаревший. Оказывается, в Плеханово забыли целую папку с секретными картами масштаба 1:50 000. Семенцов держал руку у лба и все повторял, ни к кому не обращаясь:
— Вам это сойдет, но мне никогда не простят.
А через полчаса тот же Семенцов вновь обрел свой напыщенный вид. Оказывается, одна из девушек коллекторов засунула эти карты в свой чемодан и сейчас вручила их оплошавшему начальнику спецчасти.
У одного из крокодилов в трех километрах отсюда в деревне Блуды жили родители. Сейчас он вернулся оттуда и сказал, что можно там хорошо разместиться. Лущихин приказал нашему газику ехать.
Мы с Германовым остановились опять вдвоем в маленьком домике.
На следующий день Лущихин с утра поехал в Курьяново за новостями, а мы с утра засели в дураки. Вообще все последующие события мне вспоминаются на фоне игры в дураки. Если мы не ехали и не вытаскивали машины из грязи, не разгружали или не нагружали их, то мы играли в карты с утра до вечера, играли запоем и в классического подкидного, и с отдачей, и с Акулькой, и с контратакой, и прибавлю — никогда я не играл с таким азартом, как в те страшные дни.
Будущий историк, наверное, возмутится: родина переживает такое тяжкое время, а они в дураки режутся. Наверное, в картах искали мы забвения, подобно тому, как люди, переживающие большое горе, ищут забвение в вине.
Лущихин вскоре приехал и вызвал меня:
— Сергей Михайлович, — начал он гнусавым голосом, — через два часа отправляется машина в Плеханово за разными забытыми вещами. Разрешаю вам отправиться за своими рейками и треногами. Кстати, мы забыли там ящик лабораторного оборудования.
Я сейчас же побежал в Курьяново, нашел там машину, на которой Козловская отправляла в Плеханово начальника Дорогобужской бурпартии Шадеева и с ним трех человек.
Я узнал, что собираются строить оборонительный рубеж по линии Волоколамск — Можайск и мы тоже будем принимать участие в строительстве. Прочел очередную сводку Информбюро, но там о наступлении немцев не было ни слова.
На полуторке мы помчались на запад, с тем, чтобы в Зубцове свернуть на юг, на Карманово и далее на Плеханово.
Погода была пасмурная, накрапывал дождь. Навстречу нам изредка попадались автомашины, подводы, гнали скот. Проехали районный центр Погорелое Городище, прибыли в Зубцов — прехорошенький городок, расположенный на холмах при впадении Вазузы в Волгу. И как раз мы туда попали через полчаса после первой бомбежки. Люди с узлами бежали по полю и по шоссе. Снарядом угодило в деревянный мост через Вазузу. На том берегу успело накопиться много машин, несколько солдат спешно ремонтировали мост, им помогали пассажиры застрявших машин, таскали и тесали бревна, устанавливали «самолет» для забивки свай.