— Потом, потом, потом, — передразнил брюнет, — это сейчас кажется, что еще много дней впереди и все возможности открыты. И только упустив их, вы понимаете, что именно тогда «не во время» было нужно сделать то, что вы потеряли отложив.
— И что теперь?
— Ничего. Не отталкивай его так рьяно, — хмыкнул он. — И прекрати все эти тошнотворные обнимашки со своим котом, нас это бесит.
— Вас?! — я даже икнула, наверное, нервное.
— А ты думала, что ревность — это часть «белого» Лана? — оскалился собеседник.
— Ревность? Да ты вообще о чем. Каттис он… — кажется я начала оправдываться. Замечательно.
«Князь» расхохотался и растворился темной дымкой вместе со своим креслом.
— Свет я тебе оставлю. Нужно немного успокоиться. Скоро прибытие, — раздался шепот над ухом.
Я еще некоторое время сидела в ступоре и странном изумленном отупении. Не то чтобы такой поворот событий меня выбил из колеи. Однако, эффект неожиданности присутствовал во всей красе. Интересно такая характерная особенность личности у каждого из данавар или это результат индивидуального развития Лана?
Мысли начали раскручиваться по спирали, когда меня резко выплюнуло в светящееся пятно. Произошло все очень быстро, но в этот раз меня поймали и даже не за шиворот, а на руки.
— Спасибо, — улыбнулась я, глядя Лаиентру в глаза.
— Все нормально? — насторожился он.
И надо же, как мы все чувствуем-то. Рассказать ему или нет?
— Общалась тут, — начала я, решив, что сейчас не время что-то все замалчивать, как бы чего потом боком не вылезло, — с твоей э-э-э-э частью.
Лан потемнел лицом. Не думала, что когда-то увижу это литературное выражение в визуальном воспроизведении.
— И? — выжидательно протянул он.
— Ну ничего, симпатичный брюнет, — просияла я идиотской улыбкой, — Очень мил в общении, вежлив, учтив.
Брови Лаиентра поползи вверх.
— Завалил комплиментами, — продолжила я.
— И все? — спросил Лан сквозь зубы.
— Ну да, еще просил, чтобы я тебя не обижала, — я в раздумьях почесала макушку. — И с Клессом мы просто друзья.
Ха-ха я только что увидела как краснеют вампиры!!! Как люди, иногда пятнами.
Он спустил меня с рук и потащил за собой.
— Нам еще нужно дойти. Я не мог вернуть тебя из подпространства прямо на глазах у средневекового населения, — донеслось до меня.
А пусть и не мое, но глупое сердце пело, тщеславный гипофиз, тоже, судя по всему, был упоен. И все мы дружно скакали с кочки на кочку, не выпуская руки Лана.
Через некоторое время на горизонте обозначился въезд в город. Учитывая наш внешний вид, я сомневалась, что нас пропустят без проблем.
Тут Лан остановился и практически из воздуха извлек объемистый сверток, затем еще один. Я смотрела на это представление, видимо, с обалдевшим видом, так что на лице «фокусника» появилась легкая, но довольная улыбка.
Извлеченное оказалось двумя серыми накидками с большими капюшонами, хорошо скрывающими лицо.
Лан подошел ко мне и, поправляя застежку, щелкнул перед моим носом пальцами. Все вокруг слегка потемнело, а потом приобрело прежнюю яркость. После этого он проделал аналогичную манипуляцию перед собой и тень от капюшона будто сгустилась, а черты лица чуть смазались и стали практически не запоминаемыми.
Мы двинулись к городским воротам. Там уже начал подтягиваться разношерстный народ. Так что через час, смешавшись с толпой и уплатив небольшую мзду, попали в город. Там мы остановились у одинокой пожилой женщины, что сдавала две комнаты. Лаиентр расплатился за обе, сказав, что чуть позже к нему с сестрой присоединится друг. Женщина коротко мазнула по мне взглядом. Я почувствовала весь ее скепсис по поводу наших родственных связей, но ключи отдала молча.
Мы зашли в комнату и я с воплем радости упала на кровать. В чем была, лицом в подушку. Плевать на всё. Я лежу!!! В тепле, в сухости!!!
Рядом, судя по легкому скрипу, на деревянный стул сел Лан.
— Тебе нужно переодеться, — выдал после продолжительной паузы он.
— Есть во что? — я любопытно высунула нос.
— Пока нет, — он снова улыбался и смотрел на меня.
Подошел и, щелкнув пальцами, стянул с меня капюшон. Мир вокруг слегка посветлел. На глаза упало что-то рыжее. Лицо Лаиентра приняло озадаченное выражение.
— Твоя сущность уже начала перестройку этого тела под себя, — пояснил он.
Рыжее оказалось прядью моих волос. Остальная растительность на голове пока сохраняла прежнюю раскраску.
— И что это значит? — выдавила я.